— Значит, Ольга Борисовна, мне читать? — повернулся к ней Муму.
— Да, да, конечно, — кивнула учительница.
Больше Муму ничто не сдерживало. И, раскрыв утыканную закладками книгу, он прочитал:
— «Сказание о «новом русском».
Однажды «новый русский» купил дорогое коллекционное ружье за десять тысяч долларов. Он приехал домой, поставил ружье в угол и принялся думать, что с ним делать. Но так и не придумал».
Герасим умолк. Класс тоже молчал. Так длилось с минуту. Потом Сеня Баскаков спросил:
— Это что? Все?
— Все, — подтвердил Муму.
— А я думал, он из этой своей коллекционной пушки хоть кого-нибудь шлепнет, — разочарованно произнес Баскаков. — Иначе на фига покупать.
— Вот и я думаю: «На фига?» — уже несло Герасима. — Но в этой книге все так.
Гриппов свирепо взирал на Муму. Тот, словно не замечая его состояния, занудным голосом продолжал:
— У меня к вам такой вопрос. Что все это значит? И зачем это написано? Вот Ольга Борисовна нам объясняла так: если есть ружье, то оно обязательно должно выстрелить. А у вас, Владимир Дионисович, ружье не выстрелило. И вообще оно неизвестно зачем.
— Ружье? — Не в силах более сдерживаться, Гриппов вскочил на ноги и принялся бегать по свободному пространству класса. — Обязательно выстрелить? Глупости! Идиотизм! Профанация! Примитивное понимание литературы!
— Владимир Дионисович, — робко возразила Ольга Борисовна, — вообще-то это не я сказала, а Чехов.
— Что мне ваш Чехов! — взорвался известный поэт и прозаик.
— Как это? — вырвалось у Герасима. — Вы же сами говорили: «Краткость — сестра таланта».
— Я говорил? — взвизгнул Гриппов, который уже совершенно не помнил, что какие-то несколько минут назад процитировал классика русской прозы.
— Ну конечно же, вы! — воскликнул Герасим. — Ольга Борисовна! — призвал он в свидетели классную руководительницу. — Подтвердите! Вы ведь наверняка слышали.
Учительница оказалась в крайне сложном положении. Она действительно слышала и помнила, как Владимир Дионисович, отстаивая свой творческий метод, процитировал известные слова Чехова. С другой стороны, Гриппов уже находился на грани срыва и нужно было как можно скорей погасить конфликт. И Ольга Борисовна сказала:
— Герасим, по-моему, это не так уж важно. Лучше задай Владимиру Дионисовичу свой следующий вопрос.
— Как это не важно! — возмутился Муму. — Вы все слышали? — обвел он картинным жестом полукруг парт. — Он ведь говорил?
— Слышали! Говорил! — нестройным хором подтвердили ребята.
— Видите, Ольга Борисовна! — укоряюще посмотрел на учительницу Герасим. — Все слышали.
Ольга Борисовна хотела во имя мира и спокойствия перевести разговор на другую тему. А именно, спросить Гриппова, кого он считает своими учителями. Однако не тут-то было. Владимир Дионисович, расхаживая по классу, разразился пылкой речью по поводу черствости и неблагодарности современников, которые в России испытывает едва ли не каждый одаренный человек. Несмотря на свое пренебрежение к классике, Гриппов даже прибег к словам Пушкина, который однажды посетовал, что его угораздило с умом и талантом родиться в России.