— А почему он так странно себя ведет? — наклонилась к попугаю Ариадна Оттобальдовна.
— Ему виднее, — промямлил Герасим и бочком протиснулся по направлению к гостиной.
— Гер-расим — вр-раг, — тихо, но отчетливо проговорил ему вслед попугай.
— Вот видите! — не выдержал Каменное Муму. — Он так со мной всю дорогу! Ну что я сделал ему плохого?
— В этой жизни, наверное, ничего, — многозначительно изрекла в ответ Ариадна Оттобальдовна. И с попугаем на руках удалилась в свою комнату, где громко вещал телевизор.
Герасим понял её. «Похоже, они оба мне этого никогда не простят», — уныло подумал Муму. Согласно теории Ариадны Оттобальдовны, Герасим в прошлой жизни был попугаем и, как она считала, именно тогда сильно насолил Птичке Божьей. Потом Герасим, а верней, попугай, которым был Герасим, умер во цвете лет. А Птичка Божья продолжал и продолжает здравствовать в образе попугая. Ведь попугаи, при удачном стечении обстоятельств, живут до трехсот лет. Врага своего он не простил и узнал даже в человеческом обличье.
Герасиму такая теория казалась весьма спорной. А главное, он даже не знал, в чем виноват перед Птичкой Божьей. Факт, однако, оставался фактом. Птичка Божья на дух не переносил Муму с тех самых пор, как они впервые встретились.
В гостиной Герасима встретили дружным хохотом.
— Пообщался? — весело проговорил Луна.
— Бишбармак из него нужно сделать, — мрачно ответил Муму.
— Я бы на твоем месте, Муму, — появилась Варя с подносом, — такие вещи в этом доме не говорил. А то Птичка Божья услышит и сам из тебя бишбармак сделает.
— Или рагу из Герасима, — подхватила Марго. — Налетайте, братцы.
Никого уговаривать не пришлось. Бабушкин кекс всем пришелся по вкусу. Как, впрочем, и варенье, которое они щедро намазывали на кекс. Доев четвертый кусок, Варя скорбно покачала головой:
— Это называется — смерть фигуре.
— Уж тебе-то что волноваться? — махнул рукой Луна. — Ты слона можешь съесть безо всяких последствий.
— Ребята, — вмешалась Марго. — О фигурах — потом. Бабушка с Птичкой Божьей смотрят телевизор. Поэтому мы можем спокойно поговорить.
— О чем говорить? — пожал плечами Герасим. — Поход наш к Смирновым вышел совершенно по нулям.
— Почему по нулям? — удивился Иван. — По-моему, мы довольно много выяснили.
— Много? — столь же унылым голосом переспросил Герасим.
— Ну, во-первых, мы поняли, что речь идет не о банальном ограблении, — продолжал Иван. — А потом окончательно подтвердилось, что этот тип нас с Марго вполне сознательно запер. И ещё оборвал телефонный провод.
— Это и до похода в квартиру было ясно, — откликнулся Муму.