– Прошло еще четыре года. Иногда я вспоминал Джеки. Мне хотелось с ней прогуляться под луной, посидеть до утра на веранде и все время говорить и думать о многих, порой необъяснимых вещах. Видимо, судьба сжалилась надо мной и привела меня в Чарлстон. Джеки сидела у окна в кофейне и пила пробуждающий напиток. Она изменилась: коротко подстригла волосы, была одета в неброскую, удобную, но в то же время подчеркивающую ее женственность одежду. Она тоскливо смотрела на непогоду за окном и вертела в руках маленькую ложечку. Я стоял и любовался ею. Она повернулась и, заметив меня, помахала мне рукой. Весь вечер мы провели в этой кофейне. Она рассказала, где успела побывать. А я – чем все это время занимался. На следующий день я пригласил ее в ресторан. За ужином я предложил Джеки выйти за меня замуж. Она пообещала подумать и через неделю дать ответ. Спустя семь дней, как и договаривались, мы встретились в Вашингтон-сквере. Она дала свое согласие.
– А Джеки знала, что вы… – начала я.
– Да, я ее предупредил, что вижу в ней друга, а не возлюбленную, – перебил меня Альберт. – И сказал, что у нас не может быть детей. Она опечалилась. Я помню, как увлажнялись ее глаза, когда она видела маленьких детей. Она говорила, что очень скучает по своей младшей сестре. Лара, маленькие дети напоминали ей вас. Стоило ей поиграть на улице с чужим ребенком, как она потом весь вечер молчала и, не поужинав, ложилась спать. Иногда я слышал, как она плачет. Она чувствовала себя виноватой перед вами. Я не спрашивал, что произошло пятнадцать лет назад, но чувствовал, что что-то страшное и серьезное, полностью изменившее жизнь моей жены. – Альберт снял перстень и повертел в руке.
– Альберт, а Джеки в последнее время часто обо мне говорила? – спросила я.
– Да! Очень часто. – Альберт кивнул.
Самолет пролетал над штатом Огайо. Альберт посмотрел в иллюминатор и замолчал. В самолете повисла пауза.
– Я ищу Джеки, чтобы просто убедиться, что с ней все в порядке! Если она нашла другого мужчину, я ее отпущу. Возможно, она боится, что я предъявлю ей договор…
– Какой договор? – заинтересованно спросила я.
– Наш брачный договор.
Я удивленно на него взглянула.
– В договоре записано, что только смерть может нас разлучить. Я даю ей крышу над головой и деньги, а она мне свое общество до конца наших дней.
– Какой жестокий договор! – воскликнула я.
Альберт потупил взгляд.
– Ну вот, теперь картина начинает проясняться! Но тогда почему она специально оставила блокнот? Если Джеки не хочет, чтобы вы ее нашли! – удивилась я. – И что за мифический депозитный ящик? Его номер записан не случайно. Я с уверенностью могу сказать, что записная книжка была переписана!