Отец был всегда в центре, он был прекрасным рассказчиком, заводилой, танцором буги-вуги и твиста, пел под гитару, молодежь его обожала. Как могла уживаться в душе отца эта дисгармония: с одной стороны, доброта и благородство, а с другой... Чем больше времени проходило, тем явственнее перевешивало другое.
Моя первая любовь пришлась на 1962 год, и случилось это в Комарово. Нас познакомил Алеша Порай-Кошиц, привел меня к нему на дачу, в его "сторожку-мастерскую". С первой секунды нашей встречи я поняла, что люблю этого человека; состояние своей смятенной души и частые удары сердца я помню до сих пор. Это была любовь с первого взгляда, и описание ее мало кого удивит.
Борис Власов был талантливый художник, умный, образованный, веселый, очень застенчивый и как две капли воды похож на актера Пола Ньюмана. У Бориса были совершенно особенные голубые глаза, в них тлело сочетание кротости и безысходности. Наверное, он знал, что нравится женщинам, но совершенно не подозревал, что в него могла влюбиться почти девочка. В тот момент он был женат, окружен славой и поклонницами. Моя любовь была безнадежно несчастной по многим обстоятельствам: сама я была очень молода, скромна, неопытна, он был старше меня на тринадцать лет, у него была властная мама Т. В. Шишмарева, жена-актриса. А у меня был мой папа, который старался всячески мной манипулировать. Так что взаимность, возникшая между нами, была обречена тянуться годами, со взлетами и падениями, муками и слезами, но все закончилось: я просто не выдержала постоянной битвы семейных кланов. Прошло с тех пор много лет, наши встречи стали случайными, где-то в гостях, на концертах, на выставках... И как-то на лестнице Союза художников, зная, что я уезжаю надолго (об этом рассказ впереди), он подошел ко мне и сказал: "Я ждал тебя, Ксю... Смотри красоты Парижа внимательно и не очень увлекайся... Но ты ведь вернешься? Мы ведь с тобой увидимся?" Это была наша последняя встреча.
Прошло несколько месяцев, и я получила весть о его внезапной смерти, но тогда я была уже далеко.
ШАЛЬНАЯ ЛЮБОВЬ
1972 год был тяжелым для всей нашей семьи. В декабре, в день моего рождения, накануне Нового Года мои родители развелись, и почти сразу же после этого умерла моя бабушка.
Ей было 85 лет, аритмия, давление, но до самого последнего дня она одевалась утром, причесывалась и садилась к роялю для занятий с учениками.
В последнее время бабушка тяжело переживала перемены, происходящие с моим отцом (ее Гуленькой). Дело в том, что отец влюбился! Бывали у него и раньше увлечения, но здесь случилось нечто непредвиденное даже им самим. Предмет его переживаний жил в глухой новгородской деревне и преподавал в сельской школе историю и географию. Звали ее Люся. Крашеная блондинка, шиньон, прическа "бабетта". Зеленые узкие глаза, темные густые брови, светлая веснушчатая кожа... От нее всегда сильно попахивало луковичным потом. При этом она употребляла духи с резким запахом гвоздики, шлейф всей этой смеси оставался далеко за ней. С Люсей меня познакомил отец. Жили мы тогда всей семьей в деревне, где в очередной раз отец намеревался купить или построить большой дом. Было жаркое лето, помнится, я сидела на крылечке и что-то рисовала, а тут увидела отца в сопровождении коренастой, крепко сбитой молодой женщины.