– Я же обещал, что постараюсь сделать вас счастливой, Ариадна!
Он подошел к ней совсем близко, глядя в ее вопрошающее лицо.
– Ох, Джонатан! Огромное спасибо. Даже не знаю, как вас благодарить. Это было очень трудно?
– Нет, не очень. У меня есть знакомые, а у них свои знакомые, так что рано или поздно я бы все равно вышел на нужного человека.
– Отец не знает, что это вы?..
– Естественно, нет, и не должен знать. Ты согласна?
– Конечно, согласна. Скажите, Джонатан, а что это за ресторан «Робин Гуд»? Туда надо принарядиться?
– И еще как принарядиться, моя милая.
– Не хотелось бы выглядеть хуже Мэрион… То есть мне до нее далеко. Она ведь такая хорошенькая…
– Уверен, что ты будешь выглядеть элегантнее всех, – торжественно заверил профессор свою жену.
Она сделала правильный выбор – черное шелковое платье простого, но очень модного покроя, а из украшений только серьги с бриллиантами, которые ей подарил муж. Они с Джонатаном составили весьма элегантную пару, привлекшую внимание всех посетителей, когда проходили к столику. Джонатан заранее заказал такси для Мэрион и ее отца, так что последние прибыли чуть не вслед за ними. Отец, одетый в приличный костюм, подстриженный и благообразный, держался весьма непринужденно. Следом за ним, одаривая всех улыбками, шла Мэрион, с гордостью сознавая, что бордовое платье ей удивительно к лицу и что она притягивает к себе восхищенные взгляды.
Профессор встал, приветствуя своих гостей, а отец подошел к Ариадне и обнял ее. В его приветствии не было особой теплоты, но он поздоровался с Джонатаном за руку, помог Мэрион выдвинуть стул и только затем осмотрелся вокруг. Бросалось в глаза, что он почти не разговаривает с Ариадной, тая на нее обиду, и после паузы Джонатан взял инициативу в свои руки. Наполняя бокалы и вовлекая присутствующих в легкую беседу, он старался сделать все, чтобы снять общее напряжение и подбодрить жену.
Когда подали горячее, обстановка слегка разрядилась, и Мэрион, взяв бокал с вином, заговорила о надеждах, возлагаемых на переезд в Плимут. Мечты переполняли ее, и она не сомневалась, что они сбудутся, а отец, глядя на нее, казалось, был совершенно счастлив. Профессор, с серьезным видом слушая эти разговоры и зная гораздо больше, чем они, подбадривал их. Так что оставшаяся часть ужина прошла успешно.
Но когда они уже стояли в фойе, ожидая такси и прощаясь, мистер Браун отвел старшую дочь в сторону:
– Ты, конечно, обошлась с нами очень скверно, моя милая. И мне горько сознавать, что одна из моих дочерей так жестокосердна, что оказалась способной бросить отца с сестрой на произвол судьбы. Ладно, бог тебе судья, я больше никогда не коснусь этой темы. Мы с Мэрион, надеюсь, хорошо устроимся в Плимуте, но я вряд ли смогу забыть о том, что случилось, даже если и сумею простить тебя.