— В камере по крайней мере я мог бы отдохнуть.
— Я лишь пытаюсь помочь, — объяснил Джилли.
— Помочь? Тогда купи мне выпить, — попросил медиум, нетвердой походкой направляясь к ближайшей пивной. Джилли помешкал, но все же последовал за ним; он слышал, что говорил старик, видел его взгляд, когда он узнал в Маледикте Ани; быть может, только он мог дать Джилли ответ, которого не давали ни книги, ни пергаменты.
Джилли сел напротив, морщась от запаха прокисшего рагу и перегара. Медиум вздохнул.
— Ты — слуга из особняка на Дав-стрит, верно?
— Верно, — кивнул Джилли. — А тебя как зовут, медиум?
— Нет, я больше не медиум, — отозвался старик. — Я перестал выкрикивать истину городу глухих и непомнящих. Я присоединюсь к ним в их добровольном забытьи.
— Мне нужен твой совет. — Джилли махнул девушке за стойкой, когда медиум сделал попытку сбежать. Она принесла две кружки эля, и старик вернулся на место.
— Никто не прислушивается, — сказал он, поднимая кружку и наполовину опустошая одним глотком.
— Я прислушиваюсь. Это моя работа, — проговорил Джилли.
— И моя… была когда-то, — вздохнул медиум. — Я говорил за богов, пропускал их слова через себя, пока из ушей не начинала идти кровь. А теперь… теперь я забыт вместе с ними. Ты — ты понимаешь, на что это было похоже? Я был как ребенок, вынужденный слушать, как дерутся родители. Месяцы и месяцы беспрестанного раздора — лишь видения, в которых боги бились друг с другом. Одни медиумы умирали во сне. Другие — их было большинство — бежали снов и сходили с ума. А потом наступила тишина — блаженная тишина, лишившая наши жизни смысла. Нам только одно осталось — нести людям прощальное послание Баксита. На Ксипосе нас забросали камнями. В Итарусе Григор собрал всех медиумов вместе — больных, безумных, отчаявшихся — и бросил в ледяное море. Потому теперь, когда боги подают признаки жизни, некому их услышать…
Медиум умолк, поставил кружку и глянул на Джилли.
— Я слышу, — проговорил Джилли дрожащим голосом.
— Ты слышишь. Но тогда ты должен оказаться одним из нас. Я читаю по твоему лицу. Тебе снятся гробницы, парень? Гробницы, чьи обитатели лежат во сне, но не в покое?
Джилли сделал большой глоток прокисшего эля и сказал:
— Да, снятся.
Медиум оттолкнул пустую кружку и, увидев, что Джилли собирается опять подозвать девушку, устало покачал головой.
— И что ты хочешь узнать?
— Они не умерли, ведь так? — спросил Джилли.
— Они боги, а боги бессмертны, — ответил медиум. — Они лишь отдаляются. Впрямь ли ты хотел задать именно этот вопрос, ибо, полагаю, ты уже знал на него ответ.