— Залезай. Ты замерзнешь, и Ворнатти на меня рассердится.
Лицо у мальчика побелело — от бури захлестнувших эмоций, он задрожал в железной хватке Джилли.
— Там никого не будет. Так что не стоит особенно суетиться.
Мальчик сидел, с напускным терпением ожидая, пока карета, бороздя снега, доберется до дома Ласта.
Когда наконец они подъехали к главному крыльцу, кучер указал на прикрытые ставнями окна, на отсутствие дверного молотка.
— Здесь никого, Джилли.
— Для верности спросим слуг. Во всяком случае, они могли бы оказать нам гостеприимство и немного обогреть, — предложил Джилли. Он принялся колотить в дверь. Плечи его покрыла снежная корка, а пальцы в перчатках успели онеметь от холода, пока какой-то старик неспешно доковылял до двери.
— Ласт уехал за границу, к своему сыну. До весны он сюда не вернется. — Старик произнес все на одном дыхании, словно неодушевленная и равнодушная марионетка. Он попытался захлопнуть дверь, однако Джилли навалился на нее снаружи.
— К сыну?
— Да, мальчик шестнадцать лет воспитывался за границей, и граф желает взглянуть, чему он выучился, прежде чем представить его при дворе. — Еще одна заученная речь марионетки, только на сей раз в глазах старика промелькнуло раздражение: ледяной ветер ожег ему лицо.
— Значит, к внебрачному сыну, Янусу? — уточнил Джилли.
Дворецкий поджал губы.
— Насколько я понимаю, Янус — сын от прежнего, незарегистрированного брака.
— Разумеется, — тут же согласился Джилли. — Я ошибся.
Незарегистрированный брак — и новый наследник графа Ласта, новый член королевской семьи? От важности только что услышанной вести Джилли не мог вымолвить ни слова. Бастард — наследник графства, наследник трона? Джилли обернулся. Ему стало любопытно, какие выводы из этого известия сделал мальчик. Оказалось, что тот исчез. Дверь особняка тут же закрылась перед носом Джилли.
— Где он? — спросил Джилли у кучера.
— Пошел вокруг, вдоль стен, как будто знает, что делать дальше.
— И ты его не остановил?
Кучер только пожал плечами.
Где-то в отдалении Джилли различил звон разбиваемого стекла. Он в ярости бросился вслед за мальчишкой, проваливаясь в оставленные в сугробах глубокие следы.
На снегу возле увитой плющом стены чернело пальто. Плющ был серый и сухой, мертвый от холода, но над ним блеснуло окошко, и нечто более весомое, нежели сосулька, упало в сугроб неподалеку от Джилли. Он нагнулся и поднял осколок стекла, смачно выругавшись. Потом отступил и принялся колотить в дверь до острой боли в руках, только на сей раз никто не ответил.
— Поезжай к воротам, укрой лошадей попонами и жди нас. Я бы не хотел, чтобы здесь подозревали о нашем затянувшемся присутствии.