— Критос, — еле слышно прошептал мальчик.
В коридоре послышались шаги. Джилли схватил парнишку, собираясь оттащить его назад, вверх по лестнице, однако тот увернулся и нырнул в другую дверь.
— А что в той комнате?
— Это кабинет Ласта, — объяснил Джилли. Он закрыл дверь изнутри и повернул ключ в замке.
Мальчик бегло осмотрел комнату, прикарманив кое-какие безделушки: эмалевую табакерку, нож для писем с золотой рукояткой, перо и пузырек с чернилами, серебряное пресс-папье и хрустальную статуэтку Баксита, божества с кошачьей головой, покровителя праздности и благоразумия. Еще он раздобыл где-то фарфоровое, с золотой каймой блюдо, полное карамели; быстро обнюхав, закинул две конфеты в рот и принялся жевать их, закрыв глаза от удовольствия. Потом высыпал остальные конфеты за пазуху. Впоследствии выяснилось, что и хрупкое блюдо он умудрился спрятать в рукав. Джилли с трудом сдержал смех.
— Нужно идти. Лошади замерзнут…
Мальчик изучал книги на полках, прикасаясь к разноцветным кожаным корешкам и водя пальцем по тисненым золотом названиям. Усевшись за письменный стол, он поддел ножом для бумаги замок в запертом ящике. Внутри оказались бумажные свитки.
— Дай-ка я взгляну. — Джилли принялся читать документы. — Кредиторы, долги и счета от Критоса. Вот ведь транжира. Несомненно, Ласту все это не понравится. — Губы Джилли изогнулись в улыбке. — Быть может, Критос доведет Ласта до апоплексического удара и избавит тебя от хлопот.
Глаза мальчика сделались пронзительно-черными от гнева, и улыбка сползла с губ Джилли, как будто и не появлялась.
— Я мечтаю убить его, — проговорил юноша, — так, чтобы его кровь окрасила мой клинок. Мечтаю услышать его крик, когда я проткну его сердце… — Он крепко, словно собирался вытащить меч, сжал рукоять ладонью, так что побелели костяшки пальцев.
— Из-за Януса, — произнес Джилли, отступая за пределы досягаемости меча. Мальчишка снова злился. В чудном развлечении, которым обернулось вторжение в дом, Джилли успел позабыть о его жажде мести.
— Янус, — эхом отозвался мальчик. Нежность тронула холодную ярость в его глазах, хватка ослабла. Лицо мальчика сделалось спокойным и грустным. Джилли гадал, о чем размышляет его юный спутник: о кровавых планах мести графу или о столь неуместных словах дворецкого, подтверждавших, что добыча выскользнула из рук. Мальчик, ставший послушным в этом спокойствии, позволил Джилли вывести себя из комнаты.
Быстро осмотрев состояние плюща, Джилли потащил мальчишку на первый этаж — спускаться со второго нечего было и думать. Джилли спрыгнул в глубокий снег и протянул руки.