– Вперед, вперед, друг мой, я вручаю вас в надежные руки.
Вот так начались две недели свободы, полнота которой меня немного подавляла. Две недели и вот этот час тоже, неожиданная прелюдия, этот праздничный канун, приключение, удовольствие перед радостью.
Удовольствие шагать по мшистой земле рядом со взрослым другом. Удовольствие от солнечного света, приятно смягченного тенью от едва народившейся молоденькой листвы. Удовольствие от тишины; удовольствие от запахов смешавшихся зимы и весны.
Свежо, но не промозгло; совсем не холодно; тело еще не привыкло к теплу, и если оно еще не поддается ему, то можно сказать, что оно объято каким-то нежным, необычным ощущением.
– Тебе не скучно идти со мной?
– Да ты что!
Я подскользнулся и чуть не упал. Ришар подхватил меня. Уголком глаза я наблюдал за большими шагами Ришара, который то обгонял меня, то, замедляя шаг, пытался подстроиться под меня, и мне от этого было весело. Мне было весело и оттого, что мы молчали. "Заговорит ли он?" Ришар приоткрыл рот, поколебался. Может, еще не настало время…
– Ты видел нашу знакомую? – спросил наконец Ришар.
– Жанни? Да, в этот четверг, вместе с Баско.
– Она тебе что-нибудь говорила по поводу визита к нам?
– Нет, об этом она не говорила.
– А!..
Выйдя с лесной дороги, мы пошли по узенькой тропинке между кустами. Тропинка бежала прямо перед нами и тонула где-то вдали в сумерках. Казалось, из них мог появиться детский поезд.
– Ты слышал, что говорила моя мать тогда? Ты ведь знаешь, все все перевирают. Стоит увидеть девушку с молодым человеком, как думают самое дурное. Люди-то неплохие, нет; но это все их язык длинный, понимаешь?
– Конечно.
– Жанни, я ее хорошо знаю, я ее еще совсем ребенком знал. Мы одного возраста. Встречались иногда в школе или по воскресеньям, после вечерни. Вместе шли, разговаривали, знаешь, как это бывает.
– Угу.
– С другими девочками она почти не разговаривала. И держалась немного… немного диковато. Жить без родителей, у посторонних, ведь так!.. И она боялась, что это ей дадут почувствовать! Нужно сказать, девчонки ее не очень любили.
– Может, они завидовали тому, что она красивее их?
Он улыбнулся и глухим голосом, как если бы делал признание, сказал:
– Да, это действительно так… Действительно… Тонкие пальцы медленно приглаживали усы, в то время как его глаза, казалось, были обращены в прошлое, к картинам детства.
Свет стал ярче, и вскоре мы пришли на просеку. На большом пространстве стояли отдельные деревья; огромное количество срубленных стволов лежало на земле между щепками и кучами валежника, повсюду поленницы, казалось, излучали влажный желтый свет.