– Нравится? – спросил он.
Саманта улыбнулась:
– М-м-м.
– Еще?
– Угу.
На этот раз поцелуй был живее, напряженнее. Тяжело дыша, Тиг издал томный звук и прижался лбом к ее лбу.
– Ух! Пойдем отсюда.
Саманта с трудом понимала, о чем он. Вдруг она заметила, что комната начала пустеть.
– На бал, – с трудом произнесла она.
– Нет. Куда-нибудь, где мы будем одни.
– На бал, – настаивала она.
Саманта ни за что на свете не собиралась пропускать свой первый бал, на котором она будет танцевать с Тигом Раньяном.
Джек с Хоуп стояли в мастерской Рейчел рядом с кучей багета, которому вскоре предстояло превратиться в рамы.
– Ты уверен, что сумеешь их сделать? – спросила Хоуп.
– Конечно, – ответил Джек. – Эти длинные планки, – он показал пальцем, – нужно отпилить вот здесь под углом сорок пять градусов. Потом просверлим дырки для гвоздей, намажем столярным клеем, забьем гвозди и зажмем получившийся уголок в тиски. – Он показал на громоздкую металлическую штуковину. – Только и всего.
Хоуп засмеялась:
– Только и всего.
– Я думаю, ты мне поможешь. Это не сложно. Хочешь? Он прочел ответ в глазах Хоуп еще до того, как она восторженно воскликнула: «Да!»
– С какой картины начнем? Хоуп показала на гагар:
– Это моя любимая.
Джеку тоже больше всего нравились гагары. Когда он представлял, как писала их Рейчел, он чувствовал себя ближе к ней. А это ему было в тот вечер очень нужно.
Он волновался, что не сумел правильно поговорить с Самантой. Если бы Рейчел была здесь, она бы знала, что делать и что сказать. Ему ее очень не хватало.
Саманта и Тиг ушли с бала вскоре после десяти и вместе с Пам и Джейком направились к Иану Макуэйну. Музыка у него дома, конечно, была в записи, но угощение отличное: пицца, пиво и невероятно сладкий пунш. Тиг обращался с Самантой как с драгоценностью: приносил ей выпить, танцевал, тесно прижавшись к ней, вне зависимости от ритма. С каждой минутой ребята становились все раскованнее, музыка – все быстрее и громче.
Саманта опьянела, она чувствовала себя частью этого сборища, частью общего веселья, даже частью Тига. Поэтому, когда он, прихватив непочатую бутылку пива, увлек ее на улицу к своей машине, она, не задумываясь, пошла с ним.
Близко прижав ее к себе на переднем сиденье и обняв ее одной рукой, в которой была зажата бутылка пива, он завел мотор.
– Куда мы? – спросила она.
– В какое-нибудь тихое местечко, – ответил он. – Я не хочу тебя ни с кем делить, ты слишком хороша.
Саманта не нашлась, что ответить, просто улыбнулась, закрыла глаза и прижалась лицом к заросшему темной щетиной подбородку.