Вэна пронзила вдруг мысль о том, что он провел с ней здесь, в этих комнатах, весь уик-энд. Что, возможно, расстегивал этот плащ и отбрасывал его в сторону. Он мог снимать с нее обувь. Целовать.
– Вот смотрю я на тебя, – голос его звучал низко, – и мне трудно поверить, что я не помню тебя.
– Да, это, должно быть, немного странно. – Сюзанна взмахнула темными ресницами, контрастировавшими с бледной кожей. – Как ты справился с этим?
Вэн поболтал в бокале вино, раздумывая, что ответить. Насколько раскрыться. Но потом он вспомнил сострадание в ее глазах, и, черт возьми, ему захотелось поделиться с Сюзанной Хортон.
– Я разговаривал с людьми, с которыми общался в течение той недели, и восстановил события. Я… много сквернословил.
– Сквернословие иногда помогает.
Вэн молча смотрел на нее. Сюзанна была вся такая правильная и аккуратная в своем застегнутом наглухо плаще. Интересно, как она ругается? Она интриговала его.
– У меня есть сотрудница, которая считает, что ругань украшает нашу пресную речь.
– Это Мэк, – тихо сказала Сюзанна.
Вэн замер, сжав ножку бокала.
– Я говорил тебе о ней?
– Да, только не надо так напрягаться. Никакого доступа к личной информации у меня не было. – Хотя ее слова прозвучали шутливо, в голосе слышалась горечь.
– Прости, что обидел тебя. Это не входило в мои намерения.
– Да? А какие же у тебя были намерения?
– Выяснить, что случилось с соглашением на приобретение курорта. Когда я уехал из Мельбурна, оно обсуждалось. Когда я очнулся через неделю, речь о нем уже не шла.
Сюзанна стала еще бледнее, сожаление появилось на ее лице.
– Если бы ты с самого начала сказал мне о своей амнезии, этот разговор протекал бы намного легче.
– Для тебя – да.
– А для тебя?
Вэн посмотрел ей в глаза.
– Я приехал сюда, все о тебе зная, Сюзанна. Ты – дочь Мириам Хортон. Я нанял тебя, чтобы ты показала мне бухту Незнакомца. Ты была обручена с Алексом Карлайлом.
– Я не была обручена…
– Об этом я услышал от твоей матери, и все, кого я спрашивал, ручались за ее честность. Но дело в том, – подчеркнул Вэн, не давая ей перебивать себя, – что я приехал сюда с самыми плохими мыслями о тебе. Если бы ты знала, что я ничего не помню, я не смог бы поверить ни единому твоему слову.
– Но теперь ты мне веришь?
– Верю.
От удивления у нее расширились глаза и снова порозовели щеки. Вэн почувствовал удовлетворение, которое раньше получал от удачи на рынках или от неожиданной победы в переговорах.
– И почему?
– Кому придет в голову придумать такую историю?
Их взгляды встретились, на лицах ненадолго появились улыбки. Потом снова осторожность взяла верх. Сюзанна вдруг встала. Из-за этого быстрого, резкого движения, никак не сочетавшегося с ее обычной грацией, Вэн успел увидеть ее колено, бедро, юбку. Ничего откровенного или сексуального, но увиденное выбило его из состояния равновесия.