Маленькие пальцы султана с поразительной проворностью и ловкостью раскрыли бумажку, небольшие черные глаза впились в неровные строчки. Это было короткое письмо. Едва Арун-тюре прочел несколько слов, небольшой смуглый лоб его болезненно сморщился, словно от укуса комара, и на переносицу легли угрюмые складки. Курбанов, с еле скрываемым злорадством следивший за полицмейстером, заметил, как задрожала бумажка в руке султана.
Арун-тюре читал:
"Товарищам, томящимся в тюрьме!
Не падайте духом! Это в последний раз злобствуют белые генералы и атаманы. Дни их уже сочтены. Мы временно вынуждены покинуть город, потому что безродный страж царизма - обер-полицмейстер Арун-тюре Каратаев - снова выпустил свору своих сыщиков из псарни и наводнил ими Уральск. Но уже посланы люди в Оренбург, Самару и Саратов за помощью. Пока придет победоносная Красная гвардия, мы будем в селах и аулах вооружать крестьян и казахскую бедноту, задавленную гнетом баев и волостных. Люди хотят свободы, хотят видеть вольными и цветущими родные просторы, хотят быть хозяевами своей земли, и они будут бороться за правду и справедливость.
Нас много. А богатеев - горстка. Не падайте духом! Ждите! Мы придем!
Куйте из цепей мечи!
Айтиев, Колостов, Парамонов и другие.
2 апреля 1918 года".
- Откуда вы взяли эту бумажку? - спросил султан. Рука его все еще дрожала, и черные глаза сверкали злостью и гневом.
- Я уже сказал: она попала ко мне совершенно случайно. Мне передали ее старики татары. Точно такую же бумажку видел я и у одной русской старухи. Татары говорили, что эти бумажки кто-то ночью расклеил по всей Сенной улице. Как вы находите, крепко написано, а? Конечно, тут кое-кого лично упоминают, но...
- Как вы смеете, господин Курбанов!.. - перебил его Арун-тюре, бледнея.
- А что ж, по-моему, письмо очень логично. Я удивляюсь, почему вы не заметили этого. По-вашему, Айтиев - бунтовщик, но это едва ли соответствует действительности, - спокойно ответил Курбанов.
- Вы сами сочувствуете большевикам, поэтому и признаете письмо логичным.
- Простите меня, султан Арун-тюре, но если хорошенько вдуматься, то можно найти в этом письме много правды. "Помощь из Оренбурга, Саратова... Красная гвардия..." - эти слова указывают на то, что действительно существует в жизни.
- Пропаганда!.. Уж не собираетесь ли вы, господин Курбанов, заставить и меня поверить в Оренбург и Самару?.. Можно подумать, что вы полностью перешли на сторону Айтиева.
Арун-тюре пристально посмотрел на Курбанова, словно желал убедиться в правоте своей догадки.