В его голосе послышалась горделивая нотка.
– Вот заявление настоящего отца!
– Отца? – Бойер в замешательстве рас крыл рот.
– Крестного отца, – поправил Рэйф. – Будь моя воля, я не отпускал бы от себя Мэрайю ни на минуту, но, думаю, у Марка иное мнение на этот счет.
– Я и сам ее очень люблю, – откликнулся Марк.
– Ей очень повезло с вами обоими.
– Отец? Крестный отец? Да сколько же лет этой Мэрайе? – растерянно брякнул Бойер.
– Моей дочери четыре года, – с гордостью заявил Марк.
Собравшиеся вокруг покерного стола грохнули от смеха. Бойер недоуменно хлопал глазами. Один Джексон никак не реагировал на эту веселую болтовню: его слишком захватили печальные мысли о собственном проигрыше.
– Вы что, так и собираетесь проболтать всю ночь? Или мы все же будем играть? – раздраженно потребовал он.
К нему наконец пришли приличные карты, и он хотел отыграться.
– Ну конечно, мистер Джексон, – улыбнулась Бренда, изучая свои карты.
Джексон глотнул виски, резким движением отставил стакан в сторону и сделал ставку.
Страсти накалялись. Ставки росли.
Бренда сосредоточилась на игре. Она точно угадывала настроение каждого из игроков, видела малейшие изменения в выражениях лиц, подмечала мельчайшие детали поведения, запоминала, кто как раздумывает, перед тем как сбросить карту. Важно, как игрок держит свои карты, как смотрит на них – словом, Бренда учитывала и анализировала все происходящее за карточным столом, и ее метод почти никогда не подводил.
Бурчание Джексона означало, что у него почти не осталось денег. Бренда наблюдала за ним из-под опущенных ресниц. По-хорошему этому господину давно следовало выйти из игры, но она знала: азартные игроки практически не умеют останавливаться.
Когда Бойер бросил свои карты, Бренда в душе похвалила себя за проницательность, потому что именно этого она и ожидала.
Наконец последняя ставка была сделана, и Бренда выложила перед собой карты. Она опять выиграла.
Рэйф разглядывал ее карты, с раздражением осознавая, что эта девушка разбила его в пух и прах.
– Благодарю вас за игру, господа. – Бренда потянулась, чтобы придвинуть к себе банк. – Поверьте, я ценю вашу щедрость.
– Ну-ка погоди, женщина! – прорычал Джексон.
Он резко вскочил, с грохотом отодвинув стол и уронив стул. В салоне повисла тишина.
– Ты надула нас всех! Наглая мошенница! – набросился на Бренду Джексон. – Я знаю, я все видел! Это мои деньги! – И он положил руку на кобуру револьвера.
– На вашем месте я не стала бы себя так глупо вести, – ледяным тоном проговорила Бренда, и в ту же минуту в ее руке появился маленький пистолет. Дуло его было направлено прямо в сердце разбушевавшегося Джексона.