– Правильно. – Он весь напрягся. – Нам лучше открыто поговорить. Я позволял тебе избегать…
– Ты позволял мне? – разозлилась она. – Позвольте мне кое-что вам сказать, сэр. У вас нет ничего, что дало бы вам право что-либо мне позволять.
Прозрачные глаза Тома потемнели.
– Думаю, мы поговорим позже, – процедил он, подходя к ней.
– Что ты делаешь? – испугалась она.
– Все то, что ты хотела. Однако, думаю, тебе придется заплатить за этот комментарий. – Он опустился на колени возле дивана и, захватив ее подбородок сильной рукой, наклонился над ней. – Джейси, – прошептал он, жадно припадая к ее губам.
Если Том хотел внушить Джейси, что она нуждается в нем, что она не может безнаказанно говорить колкости днем и являться ему в ночных грезах, то сразу же потерпел поражение.
Он слегка прикусил ее нижнюю губу. Ее рот открылся, и язык проник внутрь. По ее телу пробежала дрожь. Он это почувствовал. Потом ее тело приподнялось ему навстречу. Ее рука скользнула по его груди, медленно, осторожно.
– Джейси, – прошептал он с замирающим сердцем, – позволь мне коснуться тебя, пожалуйста.
Она подвинулась, освобождая для него место и прижимаясь к нему. Вожделение стремительной волной обрушилось на Тома. Помня об осторожности, чтобы не навредить ей, он разрывался между жаждой обладать ею и желанием защитить. Их губы сомкнулись, а тела налились напряжением.
Том не мог больше ждать. Сорвав с нее платье, он припал губами к соску ее пышной груди. Джейси охнула, задыхаясь, она шептала его имя, обхватив руками его мощные плечи. Она откликалась с такой страстью, что готова была принять его немедленно.
– Том, – прошептала она вдруг ослабевшим от возбуждения голосом, – Том, ребенок. Мы не можем.
– Я не причиню вреда ребенку, Джейси. – Он скорее навредит себе.
Дрожащей рукой он скользнул по ее голой ноге под тонкую материю трусиков. Его пальцы почти коснулись ее лона, когда Джейси, неожиданно выгнувшись, откинула его руку.
– Нет, Том!
Ошеломленный, ничего не понимающий, он поднял голову.
– Я обещаю быть осторожным, – сказал он, задыхаясь. – Джейси, позволь мне…
Ее влажные припухшие губы были полуоткрыты, в глазах стояла неистовая ярость.
– Нет, – крикнула она, – я не могу. Не из-за ребенка. Я не доверяю тебе, Том.
Том смотрел в ее лицо и понимал, что последствия некоторых ошибок останутся навсегда.
Было серое утро понедельника с моросящим дождем. Войдя, Том задержался у дверей, стряхивая капли с черного фетра. Его присутствие в переполненной приемной вызвало некоторое оживление среди беременных женщин.
За двадцать лет службы Том попадал в самые разные ситуации, но никогда не чувствовал себя настолько неловко. Он даже покраснел от смущения. Со шляпой в руке он шагнул вперед.