Когда Моисей в первый раз возвратился со скрижалями, лицо его пылало святым гневом (32:19), теперь оно излучало славу Божию, однако, он не сознавал этого. Народ же, увидев это, испугался его, но Моисей ободрил людей и призвал выслушать его, затем рассказал об условиях обновленного завета.
Книга Левит была первой, которая изучалась еврейскими детьми. Она содержит немало откровений относительно характера Бога, в первую очередь говорит о Его святости, но также и об избирательной любви Его и милости. Кроме того, эта книга богата уроками святой жизни – такой, какую Бог хочет видеть в Своем народе.
Название книги происходит от греческого Леуитикон – прилагательного, которое было использовано переводчиками «Септуагинты» в качестве заглавия этой книги потому, что в ней речь идет о священнических церемониях и установлениях. Это может показаться странным, потому что о самих левитах в книге упоминается лишь однажды, но поскольку священники по линии Аарона происходили из колена Левиина, и о системе жертвоприношений, осуществлявшейся ими, говорят обычно как о «левитской», то это название книги представляется оправданным. Оно взято из общепринятого латинского текста Библии. Еврейский же заголовок книги в переводе звучит просто «И воззвал Господь», с этих же слов книга и начинается.
В историческом плане Левит является продолжением Исхода, потому что система жертвоприношений, осуществлявшаяся левитами, возникла в результате Божественного откровения, данного Израилю через Моисея, и соответствовала части того круга обязанностей, которые налагались на евреев Синайским заветом.
Книга начинается словами: «И воззвал Господь к Моисею, и сказал ему из скинии собрания…» Таким образом, законы, содержащиеся в книге Левит, исторически следуют за повествованием о возведении скинии (Исх. 25–40) и предшествуют следующему значительному в историческом плане рассказу, а именно: об исчислении племен израильских, которое было проведено перед уходом их из Синая.
В богословском плане левитская система жертвоприношений была учреждена для народа, искупленного из Египта и вступившего со своим Богом в особые отношения на основании завета. Таким образом, жертвоприношения, совершавшиеся в Израиле, не были некоей человеческой попыткой обрести милость у враждебно настроенного Божества, но представляли собой ответ тому Господу, Который по Своей инициативе предложил Израилю вступить с Ним в завет. Однако когда бы ни нарушалось это общение с Господом одного человека или народа в целом по причине прегрешения или осквернения, будь то этического или церемониального (и в чем бы это прегрешение или осквернение ни выражалось), возобновлялось общение на основании завета посредством жертвоприношения. Причем характер жертвы каждый раз в точности зависел от обстоятельств и характера нарушения.