И тут обезьяна, словно осененная внезапной идеей, вскакивает на ноги и начинает карабкаться по водосточной трубе. Наверное, лезет на крышу, чтобы найти вентиляционную шахту. Замечательно! Чудесно! Давно бы так. Вы с самого начала знали, что можете рассчитывать на эту волосатую грозу Кот д'Азура! С отвращением отбросив шар, вы растираете растянутую шею и возвращаетесь к машине, чтобы приступить к выматывающему нервы ожиданию.
На часах пять сорок четыре. Маловероятно, что проводы в аэропорту были долгими и душевными, а значит, Ураган появится с минуты на минуту. Чтобы утихомирить эмоциональную качку и удержаться от дальнейшего выгрызания того, что осталось от ногтей, вы начинаете разглядывать авиабилеты – новые, приобретенные в кассе обмена.
Сиэтл – Нью-Йорк. Замечательно. Вылет через два часа.
Нью-Йорк – Амстердам. Отлично. Если голландский индустриалист предлагал за Ван Гога два миллиона с мелочью, то его коллеги должны отвалить по крайней мере половину. Придется слегка разнюхать рынок, применить пресловутые биржевые навыки… Вы отвели себе неделю. Далее.
Амстердам – Манила. Идеально. Бабушка Мати с радостью примет вас под крыло. Даже если вы где-то засветитесь и полиция нападет на след – все равно между Америкой и Филиппинами нет соглашения о выдаче преступников. А на родине возможности поистине безграничны. В последнем письме бабушка Мати рассказывала, что молодые амбициозные политики пытаются заполнить вакуум власти в правительстве страны. Молодая хорошо образованная филиппинка с деньгами (бабушка уверена, что вы богаты), утонченная, с эффектной внешностью (англосаксонский нос – мелкий недостаток, с которым соотечественникам придется смириться) имеет все шансы приятно оживить политическую гонку и даже – чем черт не шутит – первой прийти к финишу. При удачном раскладе, писала бабушка, вы можете стать новой Имельдой Маркос.
Лично вы предпочли бы стать новой Гвендолин Мати, однако «новая Имельда Маркос» тоже неплохо.
О великий боже, влезший на Марию!
Андрэ вернулся. Вы не слышали его шагов, не видели, откуда он появился – окно Урагана по-прежнему закрыто, – однако вот он: сидит, свесив ножки, на широком бампере, который опоясан вокруг «порше», как лакричный кнут вокруг страусиного яйца. Сначала вы думаете, что мохнатый вор провалил миссию. Но тут он спрыгивает с бампера и начинает кружиться в судорожном победном танце – и ваше сердце радостно заходится.
Впрочем, подождите минутку! Эта штука, которую он вертит над головой, словно кубок Уимблдона… Слишком мала для картины Ван Гога!