Туман уже растаял и убрался прочь, когда совсем недалеко впереди замаячили высокие, освещённые утренним солнцем стены Имменора. Хотя решающая битва и проходила здесь, следов разрушений почти не было заметно - уж король и городские старшины проявили в деле восстановления городских укреплений редкостное единодушие. И теперь возведённые из белых глыб имеющихся неподалёку каменоломен стены предстали под хмурым небом во всём своём чуть жутковатом великолепии.
Однако Валлентайн с лёгкой улыбкой признал, что вовсе не от всего могут защитить эти стены.
- А теперь слушай внимательно, Тэлль. Стрелой смотайся в город и притащи мне кошку, желательно на сносях. Потом… потом я сделаю свой обряд и то что должен. Если меня в последующих действиях убъют или пленят - считай себя свободной ото всяких обязательств. Поднимай кверху лапки и говори открытым текстом - я, мол, тут ни при каких делах.
Тэлль нехотя признала, что после такой весны найти городскую кошку, которая не на сносях, дело почти невозможное. Хотела ещё поинтересоваться - так ли уж обязательно мучить бедную животину и таким образом из её страданий и мучительной смерти добывать Силу, однако смолчала. Окинула взглядом панораму хмуро высящихся под этим неприветливым утром стен. Приценилась к распахнутым воротам, из которых наружу уже потекли первые караваны и обозы, и только мрачно кивнула. Удачи тебе, чернокнижник - она очень тебе сегодня понадобится…
Валлентайн взял в руку жалобно мяукающее и даже пытающееся царапаться рыжее животное. Прости, киска - лично против тебя и всего твоего рода я ничего не имею. Ты всего лишь расходный материал, сырьё.
Над вросшим в землю и покрытым с полуночной стороны мхом валуном с почти плоской макушкой, в которой виднелось словно нарочно предусмотренное для таких целей углубление, медленно поднялся серповидно изогнутый жертвенный нож. Столь же медленно в полузабытом ритуале он торжественно опустился, и на поверхность камня брызнули первые алые капли. Всё, точка возврата пройдена - отступать больше некуда.
- Тэлль, а отойди-ка шагов на сотню, да в наветренную сторону…
Кизим так и не успел рассмотреть, что же оно такое было в его сне - огромное, с изорванными краями и очень недоброе, как потревоженная неким ранним гостем сторожевая система заверещала истошным голосом. Причём, судя по первому впечатлению, настырный посетитель ничуть не опасался последствий. Ибо насилуемая им связка заклятий уже просто-таки неприлично орала нечеловеческим воплем, и под чьими-то чуткими пальцами постепенно переходила в тот визг, который издаёт здоровенный хряк, когда неумеха-забойщик пару раз промажет по нужной точке своим кинжалом.