И без промедления ощутил он хлесткий и весьма ощутимый даже небритыми щеками удар. В глазах потемнело. И пахнуло типографской краской. Да, это была свежая и мокрая газета. Ни дать, ни взять, сама рука божья швырнула ему ее в лицо.
Отец Прокопий не понял знамения, но на всякий случай пробежался по заголовкам и объявлениям.
– Ага, вот в чем дело, – наткнулся он наконец на знакомую фамилию: – «Внимание: всегосударственный розыск. Знающего о местонахождении Кати Андреевой, 90-60-90, рост выше среднего, блондинка, прошу срочно сообщить мне – Костасу Пилеменосу, любящему страстно и безнадежно до востребования…»
Святой Отец запустил пятерню в бороду:
– Господи, ты все-таки настаиваешь на этом решении. Я должен помочь им воссоединиться, и ты тогда меня освободишь от любви к ней.
И с огромным облегчением откланялся Отец Прокопий небесам:
– Усек…
И вновь налег было на весла:
– Немного же требуется во искупление…
Но только произнес он эти слова, лодку тут же, играючи, поднял на свой белый гребень сам девятый Ваал. И Святому Отцу, оказавшемуся вдруг под кучевыми облаками, не показалось мало. Увы, лодка не вознеслась рай. Зависнув на мгновение в небесах, она со страшной скоростью рванула вниз, в беснующийся кипящий ад.
В щепки разлетелись борта и днище. Под Святым Отцом чудом остались лишь деревянный киль да обломок весла.
– Не доплыть мне, однако, без подручных плавсредств, – путаясь в рясе, сообразил Отец Прокопий. Доведя же мысленный процесс до логичного завершения, снял с себя вериги и крест на крест связал морским узлом полувесло с килем. Улегся на них своим пивным брюхом и тяжело погреб против ветра, медленно проталкивая утлый плот к берегу.
Шесть часов греб Отец Святобартерный по студеной воде. Ему инквизиторски крючило пальцы. Сводило судорогой шею. Слипались от невыносимости существования веки. Хотелось послать все к черту. Но бог постоянно напоминал ему о себе молниями и электрическим разрядами проплывающих мимо скатов.
И догреб-таки Святой Отец до прибрежных рифов. И выбиваясь из последних человеческих сил, выполз на берег. Не далее.
Его мокрую тушу тут же приметил сын рыбака:
– Гляди, тятя. Дохлый дельфин.
Рыбак, прикинув опытным взглядом, поправил:
– Не такой уж и дохлый. Да и не дельфин это вовсе. Ну-ка, давай зыркнем по карманам…
Они подбежали к нежданной добыче и обомлели:
– Да, это же поп натуральный непотрошеный…
– Поп, поп, – подтвердил теряющий сознание Святой Отец, – слушайте и запоминайте…
Рыбак, облегчая недоутопшего от излишков воды, со всего маха пнул его под ребра: