– Громче бормочи, причитала…
Глаза святоши полезли на лоб:
– Заклинаю богом. Кто-нибудь. Сообщите Костасу, что Катя здесь – Фиалковая улица 34… Запомните, Фиалковая улица 34… Костасу Пилеменосу – Фиалковая улица 34…
Повторив адрес в третий раз, Святой Отец замолчал и, нахмурившись, отдал богу свою искушенную мирскими делами душу.
Рыбаченок покривился и сплюнул против ветра:
– Чего это он нес, тятя? Может, он шпион или морской диверсант?…
– Да бредил он, сынок, – прикрыл рыбак глаза и пузо Отцу Прокопию, – Такое бывает от переохлаждения… Ну-ка, помоги водрузить его на тележку. Отвезем тело павшего от рук божьих в трупоприемник. Господи, упокой его душу…
– Тятя, тятя, – потянул отца за рукав рыбаченок, – поп уж совсем помер, а галстук на нем все еще новенький…
– Такова жизнь, сынок. Одежда умирает последней, – скорбно заключил отец, прикарманивая.
– Штормит, – сказала сама себе Катя, утешившись горячим кофе и поглядев на тяжело надвигающиеся со стороны моря тучи.
К ней подошел хозяин заведения, подтвердил:
– Совсем погода испортилась… Всех клиентов как ветром сдуло. И хорошо, что у тебя сегодня выходной. Делать-то все равно нечего…
Он потихоньку принялся убирать столики и стулья. Катя поднялась:
– До завтра. Не беспокойтесь: наладиться все и с погодой, и с клиентами…
Хозяин глянул в сторону городской церкви:
– Дай-то боже…
Она вышла из кафе. Несмотря на скверный прогноз метеорологов, ступила на привокзальную улочку, ведущую в противоположную от дома сторону:
– Авось, пронесет эти тучи мимо города…
Прогуливаясь, Катя раскланялась с несколькими завсегдатаями ее станционного заведения, мигрирующими в этот день из дома в дом:
– Добрый день…
– Привет, Катюша…
И с их женами:
– Здравствуйте…
– До свидания…
Посетила подвернувшиеся под ноги гастроном и галантерею. Повертела в руках коробки с детским питанием. Помяла пеленочный материал. Попробовала на зубок соски.
Заглянула и в соседний, единственный в городке зоомагазин. Поглазела на щекастых хомячков и болтливых канареек. Показала язык мартышке по кличке «Долорес». Приценилась к черепашке, но купила пока только книжку «Жизнь без спешки», том первый «Большая кладка».
Выйдя из зоомагазина, Катя вздохнула. Домой по-прежнему не хотелось. Только подумав о своей комнатке, она сразу вспоминала тот сон: скорый поезд, букеты цветов, любезного старика Пилеменоса, родителей, Айшу, Чикиту, Большого оленя, Долорес, Мойшу, Отца Прокопия с кадилом, Костаса в кресле-каталке, Костаса, призывно выписывающего вензеля…
Катя еще поскиталась по пустынным как перед грозой тротуарам. Прошла мимо городской бани, в которой сегодня был мужской день. На каком-то углу выпила вторую, а затем и третью чашку кофе без кофеина. На центральной площади перечитала на афишах весь репертуар местного драмкружка: «Мертвые уши», «Бармен-сюита», «Отелло и Джульета…»