На следующей странице была совместная фотография Аскольда и Яны. Они обнимались и счастливо улыбались. Под снимком была следующая подпись:
«Существует заблуждение, что стерва не умеет любить, что она относится к мужчинам потребитель–ски, безжалостно их используя. Ерунда! Стерва – это женщина, созданная для любви, умеющая играть мужчинами. Стерва – это просто образ жизни, призвание, особая логика и даже способ выживания. Стервозность – это приправа, придающая вкус и аромат блюду. Стервой быть интересно, полезно и даже необходимо. Это защита своих собственных интересов.
Стервозность присутствует в каждой женщине от рождения. Только женщине нужно самой выбирать, развивать в себе этот дар дальше или нет. Стервозность свидетельствует о наличии у женщины ума и индивидуальности.
Я стерва по призванию и знаю, что так жить проще. И вообще, быть стервой – это, между прочим, целое искусство. До встречи с Аскольдом я была жестокой, черствой, но никогда не была глупой. Я всегда прятала свои чувства. Я выстраивала незримую стену между мной и мужчиной, который хотел быть со мной. Именно Аскольд заставил меня спрятать свои коготки. Когда я смогла это сделать, Аскольд был в восторге. Вот так, в восторге друг от друга, мы и живем. Любовь не может существовать без восхищения».
Убрав альбом на место, я вздрогнула и увидела стоящего в дверном проходе Аскольда.
– Я думала, ты спишь.
– Мне не спится, когда тебя нет рядом. Котенок, я знаю, что ты переживаешь насчет завтрашнего дня. Родная, я помог тебе, а теперь ты помоги мне рассчитаться с долгами. Точнее, помоги нам обоим. Мы долж–ны вылезти из этого дерьма, скопить денег, уехать и зажить счастливо…
…Мы приехали в клуб к полдесятому. В тот момент, когда на входе один из охранников стал осматривать мою дамскую сумочку, а другой подозрительно оглядывал меня с ног до головы, я повернулась к стоящему сзади меня Аскольду и, поправив упавшую на глаза челку, спросила:
– Дорогой, я забыла сказать няне, чтобы она погладила нашему малышу белую рубашку и черные шорты. Завтра у них в детском саду утренник. Она должна принести вещи с собой.
– Дорогая, ничего страшного. Сейчас позвонишь и напомнишь, – успокоил меня Аскольд и улыбнулся.
– Проходите и не задерживайте очередь, – послышался суровый голос охранника.
– Ах да, извините. Эти житейские проблемы никак не дадут расслабиться, – покачала я головой и взяла свою сумочку.
Аскольд тут же взял меня под руку и пошел вместе со мной в зал. На сцене уже выступал ведущий, затем заиграла музыка. По клубу вовсю разгуливал народ с коктейлями и приторными улыбками.