Глава семнадцатая
Чужая невеста
Киев.
Лето 975 года от Рождества Христова
О том, что отец привез его подружку в Киев, Славка узнал от девки-чернавки, посланной самой Улькой. Не медля, Славка оседлал Разбойника и двинул на Щекавицу, где жили родичи Горомута. На подворье Славка девушку не застал – нашел неподалеку, на вечерних посиделках.
Примерно с десяток девок, рассевшись на скамеечках, вкопанных в тени приземистого, в пять обхватов, священного дуба, сучили пряжу и болтали.
На девушек благосклонно взирал малой божок Симаргл, вырезанный кем-то без особого почтения в виде добродушного пса с зачаточными крылышками на бурой спинке.
К дубу вела только одна улочка в две сажени шириной. На ней толклись с полдюжины парней и делали вид, что девки их совершенно не интересуют. Однако улицу перегораживали – мимо не пройдешь.
Славка, однако, даже не подумал сдерживать жеребца, и Разбойник, завидев чужих, заступивших дорогу, сердито раздувая ноздри (Ну? Кто посмеет встать у меня на пути?), пошел резвой рысью прямо на парней.
Те, по большей части – мастеровые да из младших купцов, – увидевши надвигающегося на них боевого коня, на котором горой возвышался опоясанный гридень в сдвинутом на затылок нурманском шеломе, вмиг освободили дорогу, и Славка торжественно въехал под дубовую сень.
Девки восхищенно ахнули.
Улька же зарделась, сунула кудель подружке и встала.
Славка красиво, как настоящий степняк, стек с коня наземь, подхватил Ульку, шепнул: «Здравствуй, моя ладо!» – легко, будто невесомую, поднял на вытянутых руках и опустил на конскую холку. Затем так же легко вновь оказался в седле.
Жеребец недовольно фыркнул: не одобрил дополнительную ношу. Но Славку его мнение не интересовало. Движение колена – жеребец, перебрав ногами, как танцор-скоморох, развернулся на месте и пошел коротким скоком вверх по улице, вынудив хлопцев опять податься в стороны.
Выехали к воротам, за которыми лежала дорога на Вышгород. В ворота неторопливо вползали селянские телеги. Сейчас два таких воза плотно перегородили путь. Трое дружинников без спешки объявляли груз и собирали мыто. Старший над ними, степенный пожилой гридень из тех, что служили еще князю Игорю, надзирал. Будь Славка на коне один, поднял бы жеребца и перемахнул через телеги, но под двойным грузом – не рискнул. Остановился. Гридень, здешний, щекавицкий, на Славку глянул равнодушно, а вот отроки засуетились, разогнали телеги, чтоб Славка мог проехать наружу.