Маска в новейшем значении этого слова "есть результат извращения и профанации древнего священного лицедейства" - учит одна из спорад Вячеслава Иванова 113. - Эта наша маска не имеет ничего общего с той культовой личиной, в которой, например, у греков, при служении Дионису, заключалась подлинная религиозная сущность.
Понять "маску" Распутина, вернее - основную его личину и основное его настроение, этой "маской" обусловленное, - значит раскрыть основную тайну его поведения, тайну самоуверенности этого поведения и, наконец, мощного гипноза, связанного с этим поведением для лиц, желавших видеть в Распутине прежде всего его "маску" и главным образом его "маску", а не его самого, терявшегося за "маской", составлявшей как бы его "сущность".
"Видеть самого себя преображенным в своих собственных глазах и затем поступать так, как будто действительно ты вошел в тело и характер другого", в этом, - как мудро формулировал Фр. Ницше, - и заключается "первичный драматический феномен" 114. - "Надевший маску (как культовую личину), поистине отождествляется, в собственном и мирском сознании, с существом, чей образ он себе присвоил. Таков изначальный мифологический смысл маски", - поясняет Вяч. Иванов 115.
Этот "первичный драматический феномен", это изначальное значение "мифологической маски" мы можем легко объяснить путем самовнушения роли "божества", "святого" или "героя", - "маски" гипнотически действительной затем, в качестве "сущности", для лиц таящих в себе предрасположение к подобному гипнозу.
О том, что Распутин играл роль "святого", более того - новоявленного "Христа", - в этом мы можем убедиться из всего описания его "жития", "чудес", "пророчеств", "изречений" и наконец из его неоднократных внедрений в сознание других (например, того же Илиодора), что вот, мол, даже царь и тот его уже признал Христом, и царица тоже, и др.
В этой роли мы должны признать основную личину Распутина, ту "мифологическую маску" его, о которой, как о культовой ценности огромного религиозного значения, говорит нам Вяч. Иванов в одной из своих спорад.
Только при предположении, что Распутин был религиозно убежден в отождествлении себя, если не в тождестве своем, с "святым" и даже с "Христом", можем мы понять ту сбивающую с толку свободу личного поведения, которой он почти бравировал, зная, что "святому", а тем более "богу", все позволено, "ему, как праведнику, закон не лежит", - говорят, например, хлысты 116.
Надо быть или круглым дураком, или фанатично верующим в себя как в "бога", чтобы, без малейшего удержу, разъезжать по ресторанам и кутить там "напропалую" всю ночь, посещать открыто салоны "монденок" и "деми-монденок", публично "дебоширить", напившись до-пьяну, и вообще позволять себе все то, что позволял себе Распутин. - Шарлатан, конечно, так не поступал бы! шарлатан держался бы "Тартюфом", "тише воды, ниже травы" перед сонмом взыскательных критиков! Не надо обладать особенным умом, чтобы понять, как должен вести себя "святой" или "бог", раз желаешь импонировать, прикинувшись тем или другим! "шкурный интерес" подскажет даже пьянице хорониться келейно со своими грешками, а не выставлять их напоказ.