– Ладно. – Глебыч вздохнул и нахмурился. – Лучше расскажи: что за чудеса с возникающими и пропадающими станциями?
– Погоди, – остановил его Костя. – Сначала объясни, как к тебе попала визитка. Обычно Гений может стать хозяином линии только победив прежнего хозяина. Я не верю, что Маркуса победил простой человек.
– Не помню. – Глебыч виновато развел руками. – Точнее, не знаю. Я однажды… заснул в метро. А когда пришел домой – в кармане нашлась эта визитка.
Костя несколько долгих секунд пристально глядел Глебычу в глаза. Потом недоверчиво покачал головой.
– Не понимаю. По-моему это невозможно. Но куда подевался Маркус? Может быть, он сам отдал тебе визитку?
– Не помню, – беспомощно развел руками Глебыч. – Может быть.
– Н-да. – Костя громко щелкнул пальцами. – Ладно, тогда слушай. Суть вот в чем: метро, как и всякая стихия, непостоянно. Его облик напрямую зависит от нас, Гениев подземки. В особенности от хозяев линий, линий реально существующих или ирреально существующих. Полной карты, я так понимаю, у тебя нет?
Глебыч отрицательно замотал головой.
– Вот, гляди. – Костя показал Глебычу глянцевый лист плотной бумаги, а возможно – пластика.
На листе была изображена сложнейшая схема, состоящая из пересекающихся разноцветных линий и точек-станций с названиями. Центром этой схемы служила хорошо знакомая Глебычу схема Московского метрополитена; незнакомые компоненты были обозначены контурами, как строящиеся.
– Это полная схема нашей стихии. Частично она существует реально – это то, что могут видеть люди и чем они могут пользоваться как транспортным средством. Остальное – ирреальная часть. Во власти хозяев линий перемещать отдельные станции или линии целиком из реальности в ирреальность и наоборот. Но сделать и то и другое довольно сложно. Причем перенос из ирреальности в реальность в десятки раз сложнее, чем в обратном направлении. К сожалению, в Москве большинство хозяев линий большие… как бы это сказать помягче… Нехорошие они духи, короче. Лишь некоторые, такие как я или Гений Серпуховской линии, пытаются увеличить реальную составляющую стихии. Большинству просто наплевать – живут как хотят. Самые замшелые, вроде Гениев Солнцевской или Митино-Бутовской, перетащили свои линии в ирреальность целиком.
– Знаешь, – перебил Костю Глебыч. – А я как-то встретил двоих Гениев на «Автозаводской». Один костлявый такой, как вобла, а второй жирный, на херувима похож.
– А, – Костя брезгливо поморщился. – Как же, как же. Балласт. Сухой – это Герман с Сокольнической линии. Что с «Воробьевыми горами» было, сам знаешь. А херувим вообще мурло мурлом… Хозяин Среднего Кольца. Тебе оно известно под именем Каховская линия… Тьфу. Линия! Три станции, два перегона! Сказать стыдно. Кстати, перегон «Улица Подбельского» – «Черкизовская» Герман у нашего херувима лет десять назад в карты выиграл…