Так же новой жизни учились, наверное, в Шольском и двое других моих одноклассников-чагудайцев. Будущий врач Наташка Федотова и будущий офицер Лешка Зубенко. Виделись мы очень редко. Очень. Приехали поступать в разные дни. Учились в разных местах. Разные заботы. Разные интересы. А может, мы одинаково не хотели вспоминать Чагудай? И потому не искали встреч друг с другом?…
Мне постепенно удалось научиться себя контролировать. Вежливо разговаривать. Я перестать видеть в соседе или собеседнике возможную угрозу. И сокурсники, вроде, перестали бояться Парфенова. У меня появились приятели. И приятельница. Моя девушка – Катя. Белобрысая, кудрявенькая как барашек, тоненькая и хрупкая все-таки сдалась:
– Должен же кто-то тобой заниматься, Чагудай ты такой…
Да, ко мне крепко приклеилось прозвище: «Колька-Чагудай». Под ним я и остался в памяти своих институтских товарищей. Когда через многие годы мы встречались, они так и вспоминали:
– Как же – как же, Колька-Чагудай!
Летом, после окончания первого курса, я поехал домой. Соскучился. По маме, по сестренке, по брату. И по отцу. И по отцу.
Он уже простил мой побег. После того, как соседи и родственники изумились, что его сын попал в институт, загордился младшим сыном. Как гордился и старшим.
А еще у Семена на это лето была назначена свадьба. Брат женился на Ольге с «вербовки». Она раньше меня окончила школу. Ждала Семена из армии. Потом они долго встречались…
– Хорошая девка, – говорил про нее отец, – только титьки маленькие…
Свадьба брата… Как я мог пропустить такое событие. Приехал.
В доме была двойная радость. И из-за предстоящего торжества. И из-за моего приезда. Мать с Варей хотя и сильно болели, но обе как будто светились. Сестренка, если бы могла, наверное, прыгала бы вокруг меня:
– Братик, братик, братик, братик…
Отец после застолья по случаю приезда ходил по Чагудаю:
– Сын вот приехал, отца поблагодарить. В институте он у меня. Отличник, весь в меня…
По «болоту» прошелестело:
– Колька Шольский приехал.
Прибежал мой чагудайский друг Серега. Он уже закончил свою «шарагу»:
– Вот на заводе вкалываю. И Юрка Сурепов там. А с Володькой Тумкиным мы в одном цеху.
– И как?
– Ниче… Скоро в армию. Тебя-то не возьмут институтского…
Нет, не возьмут. За нашу фамилию старший брат отслужил.
Мы не развивали тему. Налили:
– На здоровье.
– На здоровье…
– Еще?
– Еще…
Пошли с Серегой на болото, на наши места. Вспоминали. Но несмотря на выпитое, разговор как-то не очень клеился. Серега все всматривался в меня:
– Ты какой-то совсем чужой стал, Колька…
– Брось. Какой еще такой чужой?