– Сам свалил… – эхом повторил я, стараясь попадать в изгибы дороги.
– И ещё… – Элка сунула мне под нос книгу с яркой обложкой, в которой я признал её последний детектив. – Я нашла это у Лаптевой под подушкой. Она читала мой детектив! Зашторивалась в своём углу и читала!
– Поздравляю. Армии твоих поклонников прибыло.
– Да не этом дело!
– А в чём?
– Она спёрла книгу из моего рюкзака! Там их несколько – моих детективов, и, видимо, она посчитала, что я не замечу пропажи.
– Ты и не заметила, – усмехнулся я.
– Ты что не понимаешь?! Викторина залезла в мою сумку без спроса и украла мой детектив!
– Ну, взять на время почитать книгу, это не кража, – пожал я плечами, хотя был целиком и полностью согласен с Бедой: рыться в чужих вещах – не самый благовидный поступок.
– Да как ты не понимаешь?! – Элка легонько треснула меня книгой по голове. – Если бы Лаптева просто попросила у меня мою книгу, я бы ей с радостью подарила! И подписала бы, и счастья нажелала, и …
– Да какая теперь разница, – заорал я, – рылась она в твоих вещах или не рылась, читала она твою книгу или не читала! Она пропала и, скорее всего, ей грозит опасность! Что делать, я ума не приложу!
– Что-то не кажется мне, что ей грозит опасность, – пробурчала себе под нос Элка. – Слишком уж тщательно она собрала вещички. Щётку для волос не забыла, зубную пасту прихватила, и даже бархатную тряпочку, которой всегда протирает очки, захватила.
– Семь негритят дрова рубили вместе, зарубил один себя – осталось шесть их!
– Заткнись! – заорал я на Троцкого. – Иди, головой об стенку побейся, легче будет!
– Бедная Викторина, – вздохнула Беда, – надеюсь, она не превратится в зелёного человечка?
– Что?! – всполошился Ильич. – Какие ещё человечки? Почему зелёные?
– Сдохли, вот и зелёные! – зловещим шёпотом прошептала Беда и дури у неё хватило ещё на то, чтобы устрашающе навести скрюченные пальцы на лицо Троцкого.
– Выпустите меня, я пешком домой пойду! – взвыл Ильич.
Я сплюнул и нажал на газ в полной решимости выкинуть Ильича посреди дороги.
– Сынку, не тормози!
– Глеб, сзади… – сказал Никитин встревоженно.
Я бросил взгляд в зеркало, и шар, который грозил разорваться внутри, всё-таки треснул, обжигая внутренности горячей лавой страха и безысходности.
За нами, словно три коршуна, выстроившись в ряд на узкой дороге и перекрыв всю проезжую часть, шли три чёрных джипа. По тому, как слаженно они шли, как неумолимо и организованно нас догоняли, не было никакого сомнения – враг наконец-то обнаружил себя. Нагло, открыто и не таясь. Это была бригада, банда, мощная преступная группировка и куда нам против них было – неорганизованной своре писателей, шаманов, педагогов и проходимцев, нагруженных дурацкими принципами, человеколюбием и прочей сентиментальной, неправильной ерундой…