Соня с мужем уехала в Израиль на несколько лет раньше Ромки. Они тоже жили в Тель-Авиве – в южной его части, в районе старой Яффы. Уже в конце двухнедельного пребывания Бориса в Израиле Ромка повез его к сестре, повидаться.
В их школьные годы Сонька была совсем малолеткой. Если мать задерживалась на работе, Ромка после уроков забирал сестренку из детсада и потом вместе с ней приходил на тренировку. Усаживал ее на мягкий травяной газон – возле волейбольной площадки в их школьном дворе. Она с интересом наблюдала за игрой, восторженно орала после каждого удачного удара брата по мячу. В институтские годы, забегая иногда к Ромке домой, Борис встречал там уже другую Соньку. Худая и длинная, как Ромка, она часами торчала в коридоре у телефона, болтая с одноклассниками. А после того, как Борис перебрался в Москву, они ни разу не виделись. Лишь изредка Борис узнавал от Ромки, что сестра вышла замуж, что потом сын у нее родился. Выходит, сколько же они не виделись – почти полвека?
Соня открыла им дверь – в переднике, с засученными рукавами. Что-то готовила на кухне, чтобы потчевать гостей. Прямо в дверях они вгляделись друг в друга. Перед Борисом стояла седая, морщинистая, раздавшаяся вширь женщина; Борис вспомнил – Дора Львовна тоже к старости очень располнела. На улице Борис ну никак Соню не узнал бы. Да и она, конечно, не узнала бы его тоже… Они поздоровались, Соня церемонно чмокнула Бориса в щеку и побежала обратно на кухню.
В комнате на диване сидел Сонин муж Леня. Глаза безучастно смотрят куда-то вдаль. Нижний конец правой брючины застегнут булавкой – ступни нет. Когда они с Ромкой ехали в гости, тот успел рассказать Борису, что у Лени обнаружили тяжелый диабет. Как осложнение развилась гангрена, ступню пришлось ампутировать. А тут и другая напасть объявилась – прогрессирующая потеря памяти. Словом, у бедной Сони забот полон рот.
Борис, здороваясь с Леней, протянул руку. На мгновение тот безучастно повернул глаза, ответил слабым рукопожатием.
Соня принесла из кухни кастрюльку с горячим пловом, какие-то салаты. Вытащила из шкафа бутылку водки. Да еще Ромка достал из своей сумки бутылку коньяка и торт, которые они с Борисом по дороге купили.
– Садитесь к столу, гости дорогие. Давайте нальем, выпьем и закусим, пока плов не остыл. – Соня лучезарно улыбнулась, морщины в углах рта стали еще глубже. Она повернулась к мужу, погладила его по плечу.
– Ленчик, я тебе плова положу?
– Да, да, – отозвался тот, не поворачивая головы.
Ромка разлил коньяк. В рюмку мужа Соня плеснула заварку из чайничка. Подмигнув Борису, негромко пояснила, что доктора не советуют Лене принимать алкоголь. Они все чокнулись за встречу, даже Леня протянул свою рюмку с чайной заваркой. Выпили, принялись за салаты и плов.