1994.
Жертвоприношение Нахшона
… Когда память отбрасывает меня почти на полтора десятилетия назад, я вспоминаю одно и то же: два взрыва – на Дизенгоф и в районе Алмазной биржи, которым стал невольным свидетелем. На самом деле их было гораздо больше – в те дни Израиль буквально захлестнула волна палестинского террора. Никто из израильтян, выходя утром из дому, не мог сказать, вернется ли он домой. Все мы тогда были втянуты внутрь смертельного круга, террорист-смертник мог появиться где угодно – на автобусной остановке, в кафе, в торговом центре. Каждый гражданин Израиля так или иначе сталкивался с террором – в качестве либо его жертвы, либо родственника или знакомого одной из жертв, либо очевидца…
Тогда же, в начале осени 1994 года, в СМИ прозвучало предположение о том, что террористы могут попытаться захватить в заложники кого-то из израильтян – вероятнее всего, военнослужащего, чтобы не слишком восстанавливать против себя международное общественное мнение.
И 10 октября 1994 года это произошло: сначала по радио, а затем и по телевидению прозвучало сообщение о бесследном исчезновении солдата ЦАХАЛа и о высказываемом спецслужбами опасении, что он похищен палестинцами. Имя солдата и часть, к которой он был приписан, в сообщении указаны не были, и потому лишь немногие в армии и в ШАБАКе на тот момент знали, что речь идет о солдате бригады «Голани» Нахшоне Ваксмане.
На следующий день, 11 октября, в отделение Красного Креста в Газе было доставлено письмо, в котором ответственность за похищение израильского солдата брала на себя неизвестная до того группировка «Шахиды Кямаля Кахиля», являющаяся частью «Батальонов Аз А-Дина Аль-Касама», самым непосредственным образом связанных с ХАМАСом. В тот же вечер аналогичное письмо было доставлено в редакцию радиостанции «Коль Исраэль», и по его стилю ШАБАКу стало ясно, что за похищением стоит Мухаммед Деф.
Да, тот самый Мухаммед Деф, охоту на которого израильские спецслужбы ведут с 1993 года по сей день, во имя ареста и ликвидации которого было проведено более десятка самым тщательным образом разработанных операций, в которого стреляли и которого взрывали, а он все равно остается жив (правда, как говорят, уже превратился в инвалида)…
12 октября опять-таки из Газы поступила видеокассета, которую почти сразу продемонстрировали по телевидению, – и страна увидела типичного еврейского мальчика в вязаной кипе[60], возле которого стояли и грозно потрясали автоматами Калашникова два террориста с закрытыми масками лицами. С этого момента Нахшон Ваксман перестал быть только сыном своих родителей – почти у каждой еврейской семьи возникло чувство, что речь идет об их собственном сыне, внуке и брате, и спасение Нахшона Ваксмана стало общенациональной задачей.