Мейер подошел к нему и выглянул. Сильвер стоял на корме «Санта-Марии», облокотившись о фальшборт. Огни он пока выключать не стал, видимо, опасаясь, как бы лихой пилот-латиноамериканец невзначай не протаранил его посудину при взлете.
Моторы загудели сильнее, и яхта поплыла в иллюминаторе назад. Сильвер махнул рукой и направился к рубке. Джек Мейер развернулся и двинулся к гамаку.
Гидроплан стремительно набирал скорость. Пол наклонился, и гидроплан начал плавно взлетать. Джек немного выждал, потом забрался в гамак и начал устраиваться поудобнее…
42
Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра
С наступлением сумерек температура воздуха в котловине резко упала. Для горных районов явление было обычным, но привыкший к благоустроенной жизни в Каракасе Игнатович переживал этот феномен чересчур болезненно. Однако после того, как Игореха ссудил ему свою теплую куртку, а Деминов угостил из походной фляжки коньяком, Фадей Трофимович согрелся, обмяк и стенать перестал.
Все сидели вокруг разведенного Игорем большого костра и травили обычные походные байки. Игорь рассказывал армейские истории, Домбровский – анекдоты из жизни геологов, а Логинов по просьбе подпившего Игнатовича даже прочитал еще один отрывок из «Теркина»:
– Разрешите доложить
Коротко и просто:
Я большой охотник жить
Лет до девяноста.
А война – про все забудь
И пенять не вправе.
Собирался в дальний путь,
Дан приказ: «Отставить!»
Грянул год, пришел черед,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за все на свете.
От Ивана до Фомы,
Мертвые ль, живые,
Все мы вместе – это мы,
Тот народ, Россия.
И поскольку это мы,
То скажу вам, братцы,
Нам из этой кутерьмы
Некуда податься.
Тут не скажешь: я – не я,
Ничего не знаю,
Не докажешь, что твоя
Нынче хата с краю.
Не велик тебе расчет
Думать в одиночку.
Бомба – дура. Попадет
Сдуру прямо в точку.
На войне себя забудь,
Помни честь, однако,
Рвись до дела – грудь на грудь,
Драка – значит, драка.
И признать не премину,
Дам свою оценку,
Тут не то, что в старину,
Стенкою на стенку.
Тут не то, что на кулак:
Поглядим, чей дюже,
Я сказал бы даже так:
Тут гораздо хуже…
– Как будто про нас написано… – сказал расчувствовавшийся Игнатович.
– Это точно, Фадей Трофимович, – кивнул Логинов и напоказ зевнул. – Ладно, братцы, вы как хотите, а я буду идти спать. Ты идешь, Паш?
– Да нет, – как и было уговорено, махнул головой Домбровский. – Что-то не хочется, я еще у костра посижу.
– Ну как знаешь! – поднялся Логинов. – Всем спокойной ночи!
Показательно потянувшись, Виктор отправился за джип, где у них с Домбровским были разложены спальные мешки. Болящий Игнатович и Игорь на правах хозяина должны были спать в джипе. Упаковавшись в мешок, Логинов дождался, пока переводчик с водителем улеглись, после чего осторожно выскользнул из спальника.