- Не слишком ли круто? - спросил я Алекса, когда Филип скрылся за дверью.
- Наряды еще можно отработать решением задачек по навигации, а от этого упражнения не отвертеться.
И это говорит Алекс, мой друг?! Что за наглость! Я был в шоке.
- Как вы смеете так разговаривать с командиром?!
- Но я не хотел сказать ничего плохого, сэр,- удивился Алекс. - Не обижайся, пожалуйста.
- Алекс! - Я не мог толком объяснить ему, как он не прав. - Ты прямо помешался на своей мести!
- Разве? - после паузы спросил Алекс с таким видом, словно речь шла о сущем пустяке. - Возможно.
В это время появился Филип с двумя чашками дымящегося кофе.
- Спасибо,- поблагодарил я, принимая чашку.
- Пожалуйста, сэр. - Он протянул чашку Алексу, но тот, словно не замечая, уставился на экран дисплея. Филип терпеливо ждал.
Наконец Алекс, как бы нехотя, оторвавшись от экрана, соизволил взять у гардемарина чашку.
- Свободен,- скомандовал он Филипу.
- Есть, сэр. - Филип направился к выходу.
- Постойте,- окликнул я его. - Мистер Тамаров, прошу соблюдать офицерскую вежливость.
- Вежливость? - недоуменно вскинул бровь Алекс и, спохватившись, выпалил: - Есть, сэр,-после чего повернулся к Филипу: - Мистер Таер, благодарю за своевременную доставку двух чашек кофе. Не задерживаю вас больше. Можете идти.
- Есть, сэр. - Гардемарин бросил взгляд на наши напряженные лица и почел за лучшее ретироваться.
Первым тягостное молчание нарушил Алекс:
- Сэр, при всем уважении к вам осмелюсь заметить, что выговор лейтенанту в присутствии гардемарина не способствует дисциплине на корабле.
Ну и наглость! Будь я лейтенантом и позволь себе нечто подобное, немедленно предстал бы перед трибуналом. Что же происходит с Алексом? Отдает ли он себе отчет в своем поведении? Или просто потерял контроль над собой.
- Вы не заболели, Алекс? - спросил я его совершенно серьезно, без всякой иронии, скорее с тревогой.
- Нет! - выпалил он. - Вы унизили меня перед мистером Таером. Теперь он знает, что вы на его стороне.
- Будь вы гардемарином, я отдал бы вас под трибунал!
- Нисколько в этом не сомневаюсь, сэр. Наши взгляды встретились.
- Мистер Тамаров,- сказал я ледяным тоном. - Дружба не дает право нарушать субординацию. Вы отстраняетесь на неделю от должности и освобождаетесь от несения вахты, пока не объясните своего непозволительного поведения. Приказ вступает в силу немедленно! Идите!
У Алекса не осталось выбора.
- Есть, сэр! - гаркнул он и вышел.
Я вскочил и зашагал по палубе, ощущая выброс адреналина в кровь. Постепенно мне удалось взять себя в руки, я сел в кресло и погрузился в размышления.