Девочка закусила губу.
— Так я и знала! Ненавижу это платье! Ненавижу!
— Лаура! — строго произнесла Миранда. — Пожалуйста, веди себя как подобает воспитанной девушке. Что подумает о нас сеньор Анненков?
— Если бы не вы, кузина, — казалось, Лаура с трудом сдерживает слезы, — если бы не вы, я бы никогда не надела это ужасное платье… никогда в жизни!
Капитан подобрался, как перед атакой. Женские слезы для него были страшнее иприта.
— Милая Лаура, — сказал он как можно мягче. — Ваше платье великолепно, как, впрочем, и вы сами. Если вы не сочтете эту просьбу чересчур дерзкой, я просил бы вас подарить мне сегодня танец. Уверяю вас, я не самый плохой партнер по эту сторону Атлантики.
Пунцовая от смущения Лаура пробормотала что-то неразборчивое и спряталась за широкую спину разносившего напитки слуги.
— Да вы просто светский лев, капитан, — протянула Миранда, испытующе глядя на капитана. — Держу пари, что бедная девочка будет считать минуты до начала танцев…
— Я никогда не заключаю пари с женщинами, — улыбнулся Анненков. — Гораздо разумнее сразу же признать свое поражение.
— Какая-то у вас капитулянтская позиция, — недовольно пожала плечами брюнетка. — Смотрите, как бы я с вами не заскучала!
— Уверен, что вас всегда сумеет развлечь майор Гутьеррес.
Миранда надула губки.
— Фи, капитан, вы всегда такой грубый? Анненков не успел ответить.
— Военный атташе посольства Германии барон Отто фон Корф, — провозгласил мажордом. Голос у него был зычный и гулкий, как у северного оленя в период гона.
— Юрка, — Стеллецкий ткнул приятеля локтем в бок, — а ты помнишь, у нас в училище был такой фон Корф? У него папаша еще служил в кавалергардах…
— Да не может быть! Что ж здесь, по-твоему, парижский салон? Это там, знаешь, в один вечер можно повстречать половину своих петербуржских знакомцев…
— Вот увидишь, — зловещим шепотом проговорил Ник. — Если окажется тот самый фон Корф — ты мне ставишь бутылку «бурбона».
Насколько помнил Анненков, юнкер фон Корф был типичным остзейцем — высоким, тощим, с худым неприятным лицом и тусклыми глазами. Человек, появившийся в зале вслед за мажордомом, более всего напоминал кота — большого, сытого, с добродушной, но хитроватой мордой. Одет он был в цивильное и на военного походил мало.
— Не он, — хмыкнул Анненков. — Кстати, мы не договорились, что ставишь ты в случае проигрыша. Имей в виду, писку твою я пить больше не стану!
— Там видно будет, — разочарованно проворчал Стеллецкий. — Эх, а я-то уверен был, что фон Корф — наш…
Пока военный атташе раскланивался с доном Луисом, дамы, нисколько не смущаясь присутствием Анненкова и Стеллецкого, потихоньку обсуждали достоинства и недостатки нового гостя.