Школа совсем рядом, но нужно переехать Невский…
В общем, пока Киса играла главную роль, я сидела в машине в пробке и тупо смотрела в окно, без книжки, без питания, с разряженным телефоном. А спустя полтора часа пробка закончилась, и мне вдруг стало так грустно, злобно и обидно, что я повернула назад – все равно я барсук и все равно Киса меня не ждет, все равно я соплю и никому не нужна…
Когда я вернулась с большим пакетом, Киса уже была дома.
– Что это у тебя? – спросила она.
– Подарок тебе и мне тоже.
Киса бросилась к пакету:
– Покажи-покажи-покажи! Открывай скорей! Ах, какая прелесть!
Я купила Кисе чудный красный шарф, а себе чудный зеленый.
Киса схватила красный шарф и вдруг заплакала.
Плачет… не притворяется!..
– Ну что, что?.. Хочешь, зеленый тебе, а красный мне? – спросила я. – А хочешь, зеленый тебе и красный тебе?..
Киса все-таки сказала мне, почему она плачет: она больше хочет зеленый шарф, но ее устраивает и красный. Но не устраивает, что я без уважительной причины не пришла на ее спектакль…
– Но ты же сама сказала – только родители! И ТАК посмотрела…
– Я не ТАК посмотрела, а по-другому…
Неужели Киса хотела, чтобы я пришла к ней на спектакль как РОДИТЕЛЬ? Почему она не сказала?..
А я почему не спросила?.. Мы с Кисой всегда думаем, что это МЫ стесняемся и боимся, а ДРУГИЕ нет. А может быть, пока мы стесняемся и боимся, ДРУГИЕ тоже стесняются и боятся НАС?..
Я представила, как Киса выглядывала меня в зале, и никто к ней не пришел, а я в это время сидела в пробке с разряженным телефоном, без книги и без питания… И заплакала.
– Ты из-за меня плачешь? – передернула плечами Киса. – Да я и не расстроилась вовсе… Подумаешь…
– Да, из-за тебя, – честно ответила я, – и еще из-за себя. – И я рассказала Кисе, что я сегодня сопела, как барсук.
– Ну и что? – удивилась Киса.
– Как что?! Разве я барсук? Барсук – неприятное животное.
– Нет, нет, – вдруг бросилась ко мне Киса и тоже заплакала, – я не потому плачу, что ты не пришла на спектакль, а потому, что ты не барсук…
– А кто же? – глупо спросила я.
– Ты очень приятное животное, – сказала Киса, и мы засмеялись.
Киса не сказала мне, как в кино, потупившись: «А можно я буду называть тебя мама…» Да и какая я мама – она же выше меня в два раза. И в четыре раза худее… К тому же я не могла родить ее в детстве.
Киса сказала мне:
– Возьми зеленый шарф.
В Кисиных глазах светились участие и понимание, и жалость… И мне очень захотелось воспользоваться этой хорошей минутой и спросить Кису – почему она разрешила нам с Димой пожениться, а потом вдруг возненавидела меня? Что же это все-таки было?..