— Я сама ей рассказала. Решила: пусть лучше услышит от меня, чем от какого-нибудь бездушного чиновника из Государственного архива.
— Таким образом, удочерение разрешили, поскольку мать признали психически неуравновешенной?
— Господи, неужели вы в самом деле не знаете? — искренне удивилась миссис Копл.
— Мы знаем очень мало, поэтому я к вам и пришла, — объяснила Триша.
— Боже, как мне не хочется рассказывать! Расскажу, и вы ее заподозрите. Но ведь это не передается по наследству. Я спрашивала у врачей, справлялась в Интернете...
— Миссис Копл, я предпочитаю разговаривать с вами здесь, в вашем доме. — Мягкая, завуалированная угроза подействовала моментально.
— Ее мать попала в тюрьму, — ответила женщина. — Убила человека... ножом. Поэтому Сэлли разрешили удочерить.
— А что с ее отцом? Почему он не взял к себе дочь?
— Потому что мать Сэлли убила именно его.
День сорок первый
2.15 пополудни
Триша сделала все возможное, чтобы сохранить в тайне печальное прошлое Сэлли. Она прекрасно понимала: если все всплывет, журналисты немедленно распнут беднягу. И, зная, что полицейские участки славились утечкой информации, рассказала Колриджу о своих открытиях наедине.
— Судя по всему, не было никакой ссоры или другого повода. Отец Сэлли, по отзывам, скромный человек, можно сказать, даже слабый. А мать — патологически неуравновешенна и однажды ночью совершенно свихнулась.
— Но каким образом она оказалась в тюрьме? — поинтересовался Колридж. — Ведь женщина явно больна.
— Кто знает, — пожала плечами Триша. — Судья-маразматик или некомпетентность защиты. Одним словом, обвинению удалось упечь ее как здоровую. Может, потому, что женщина была черной. Не забывайте, дело происходило двадцать лет назад. Короче, ее признали виновной в убийстве и влепили пожизненное.
— Приговор обжаловали?
— Конечно, и даже выиграли дело. Но до этого она успела ударить двух товарок заточкой из столовской ложки. После чего отправилась в сумасшедший дом для душевнобольных преступников, где и находится по сей день. Сэлли родилась незадолго до смерти отца. Видимо, состояние матери усугубила послеродовая депрессия. Вскоре женщину засадили и забыли о ней. В тюрьме она дошла до кондиции, так что когда пару лет назад дочь отправилась ее навестить, то испытала настоящий шок.
— Ясно. А у самой Сэлли есть проблемы с головой?
— Да. И немалые. Постоянная депрессия с периода полового созревания. Все время сидит на лекарствах и однажды попала в больницу. Приемная мать полагает, это связано с тем, что она розовая. По-моему, вряд ли. — Триша чуть не ляпнула, что ее саму такие проблемы никогда не колыхали. Наоборот, она испытала большое облегчение, когда в четырнадцать лет наконец сообразила, что имеет нетрадиционную ориентацию; это объясняло унизительное смущение, которое Триша испытывала, общаясь с девчонками и мальчишками. Но она вовремя спохватилась, и фраза повисла в воздухе.