— Пятна и мазки?
— Боюсь, что от спермы, сэр.
— Господи помилуй!
— Я разговаривал с Карлайлом, и он признался, что во время дежурства регулярно занимался мастурбацией. И утверждает, что все так поступали.
— Не может быть! — возмутился инспектор.
— Похоже, он считает, что в этом нет ничего необычного. Говорит, что с тех пор, как Джеральдина урезала смену до одного человека, операторы в одиночку по восемь часов дежурят, завернувшись в одеяло, в темном коридоре. Все они мужчины, а перед ними раздеваются и принимают душ симпатичные молодые девушки. — «Интересно, как бы вы сами повели себя на их месте?» — чуть не добавил сержант. Но Хупер дорожил службой и потому сдержался.
— Карлайл еще сказал, что этот коридор они прозвали дрочильней, — вставила Триша.
Колридж отвернулся и долго глядел в окно. Три года, только три года. А потом он уйдет в отставку. Будет слушать музыку, перечитывать Диккенса, копаться с женой в саду, чаще посещать Драматическое общество, и никогда больше не придется выслушивать откровения мастурбирующих операторов.
— Так вы говорите, он писал свои послания спермой?
— Ну, потоки там не лились. Полагаю, это то, что оставалось на пальцах.
Триша заметила, что всю последнюю часть разговора инспектор обращался исключительно к Хуперу и старательно не смотрел в ее сторону. Он был из тех чудаков, которые все еще верили, что некоторые вещи не стоит обсуждать в присутствии дам. Триша в который раз удивилась, как он вообще сумел стать полицейским. Но с другой стороны, Колридж был неподкупен, свято верил в силу закона и слыл превосходным детективом, хотя жил как будто не в том столетии, что все остальные, — задержался в прошлом.
— Хорошо, — сердито произнес он. — Что говорят в лаборатории?
— Говорят, что все изрядно перепутано, сэр, и наслаивается одно на другое. Но после того как стекло подвергли напылению, удалось разобрать четыре сообщения и фрагменты еще нескольких. Все они касаются текущей популярности «арестантов»: два — до выселения Воггла, когда Дервла занимала третье место. И еще два, когда девушки поднялись выше. Дервла постоянно знала свой рейтинг. Карлайл ей все время сообщал.
— Но она это отрицала, когда мы спрашивали. Вот дурочка.
— Сообразила, что раз была в курсе своего положения относительно Келли, это вполне тянет на мотив преступления. Полмиллиона — немалые деньги, особенно если маменька с папенькой разорились.
— И еще: она ближе всех сидела к выходу из парилки, — добавила Триша.
— Сокрытие улики — самое малое, в чем она виновна, — проговорил Колридж. — Она у меня еще пожалеет.