– Откупиться? – резко спросил Кембл.
– В некотором смысле. – Литтинг сделал неопределенный жест рукой. – Он собирался через отца передать герцогине пятьдесят тысяч фунтов и оставить ей дом на Брутон-стрит. Все это в обмен на то, что Суинберн не станет выступать против прошения.
– Но, поступив таким образом, он навсегда погубил бы меня. Он собирался заявить, что я сумасшедшая. – У Антонии дрожали руки, она своими огромными испуганными глазами по очереди вглядывалась в лица всех присутствующих. – Это правда? Правда?
– Все в порядке, Антония. – Гарет взял ее под локоть. – Теперь уже никто не причинит вам зла.
– Мы, возможно, никогда не узнаем, что он собирался сказать, ваша светлость, – ответил Кембл, слегка пожав плечами. – Я очень сомневаюсь, что он мог заявить о сумасшествии, так как вы должны были бы предстать перед судом.
– Он этого не допустил бы, – прошептала Антония. – Он запер бы меня, как это сделал отец. Он… нашел бы свидетелей, рассказывал бы всякие гадости.
– Я совсем не думаю, что он собирался так поступить, – возразил Кембл, пристально глядя на нее. – Возможно, он собирался заявить о неисполнении супружеских обязанностей.
– И что потом? – язвительно бросил Гарет. – Снова жениться?
– Да, но зачем? – тихо спросила Антония. – Неужели он думал, что кто-то другой будет способен… Ах, как же это унизительно!
– Все это меня не касается. – Литтинг резко встал. – Я рассказал вам всем лишь то немногое, что знаю. А вы оба лучше посоветуйте своим друзьям в Уайтхолле отозвать своих псов, потому что, если они снова появятся на пороге моего дома, я расскажу им то, что рассказал вам. И герцогине это будет точно не на пользу.
Кембл с явной неохотой подал Литтингу куртку.
– Уже довольно поздно, чтобы возвращаться в Лондон, – сказал Гарет, проклиная себя за то, что должен сказать дальше. – Может быть, останешься на ночь?
– Учитывая мое везение, – насмешливо фыркнул Литтинг, – мне совсем не нужно оставаться еще на один вечер под этой крышей. Но спасибо тебе за приглашение. У меня сестра живет недалеко от Кройдона, я переночую у нее.
– Позвольте мне проводить вас, – учтиво произнес Кембл, открыв перед ним дверь, и через мгновение оба вышли.
Гарет с надеждой ожидал, что Антония бросится к нему в объятия, но она этого не сделала, а просто принялась беспокойно ходить по комнате, крепко зажав в кулаках нежное кружево шали. Когда Гарет, подойдя к ней, осторожно освободил концы шали, Антония так посмотрела на свои пальцы, выпустившие тонкий материал, словно руки принадлежали не ей, а кому-то другому. Гарет с тревогой взглянул на нее, молясь, чтобы визит Литтинга не вернул Антонию в прежнее состояние, потому что она, по-видимому, снова была полностью во власти своих переживаний.