– Пойдем со мной в дом.
– Нет! – В ее глазах вспыхнула тревога. – Нет, сейчас.
– Антония, – его губы заскользили вниз по ее щеке, горячо касаясь кожи, – я не думаю…
– Нет! – выкрикнула она. – Мы… мы не должны думать. Я хочу только чувствовать.
Она снова поцеловала Гарета – страстно и с лихорадочным возбуждением. Это была колдунья, загадочная, зовущая к себе сирена. О да, Антония была великолепно знакома с искусством обольщения, но в этот момент Гарет заставил себя не задумываться о том, где она приобрела эти познания.
В лихорадке страсти и безумия он поднял и прижал Антонию к стене башни. Теперь ее нога уже полностью обвивала его талию, а теплые руки и медовые уста вели себя излишне раскованно. Гарет не думал ни о грозе, ни о молнии, ни о невероятности того, что он собирался сделать. Антония была воплощением желания, и кровь застучала у него в висках и начала пульсировать в его мужском естестве, с готовностью поднявшемся под скудным ночным бельем.
Проскользнув к нему в рот, нежный теплый язык Антонии, нападая и отступая, затеял с его языком танец безумного желания. Побуждаемый непреодолимой потребностью, Гарет одной рукой скомкал мокрую ночную сорочку Антонии и задрал ее вверх. Антония не сопротивлялась, а, наоборот, изо всех сил вцепилась в его ночной халат. Гарет понимал, чего она хочет. Он распахнул халат и почувствовал, как их теплые тела соприкоснулись сквозь путаницу муслина и льна. Больше ждать он не мог.
– Твоя вторая нога, – прохрипел он. – Обхвати ею… обхвати… да, мою талию. – Он поднял Антонию на руки и, прижав спиной к башне, широко раздвинул ей ноги. – Ты действительно хочешь этого? – потребовал он ответа.
– Да. – Ее голос звенел от возбуждения. – Я хочу тебя. Безумно хочу. Не останавливайся.
Гарет еще раз поцеловал Антонию, и его пенис скользнул в гостеприимные складки теплой нежной женской плоти. Прижимая ее тело к себе, Гарет поднял Антонию еще выше и вошел в нее.
– А-ах!
В темноте Гарет почувствовал, насколько она потрясена.
– Антония. – Гарет зажмурился, молясь, чтобы не потерять контроль над собой. – О Господи, я не могу… я не…
– Нет, – поспешно перебила она, – не думай ни о чем. Только не останавливайся.
Гарет снова погрузился в нее, прижав к себе ее бедра, и это было все, что он мог сделать, чтобы контролировать свои движения и не овладеть ею как грубое животное, а Антония долго протяжно выдохнула, как бы подтверждая свое желание. Вокруг них стучал дождь, а в отдалении звучали раскаты грома. Гарет снова поднял ее и погрузился глубже, а затем, собрав остатки разума, каким-то образом высвободил одну руку и осторожно просунул ее между их телами. Антония вскрикнула от неожиданности, и ее возглас сказал Гарету больше, чем бесстыдное поведение. Найдя ее клитор, восхитительно твердый под его пальцами, Гарет нежно стал гладить его, и Антония, откинув голову назад на каменную стену, опять затаила дыхание.