– О, как раз вовремя!
При звуке голоса Билли счастливое выражение сползло с лица мальчика и сменилось тревогой. Несмотря на нежный возраст, Колин привык различать малейшие оттенки отцовского настроения.
Билли О'Малли был щедро одарен природой: привлекательная внешность, красивое лицо и бездна ирландского обаяния. И он пускал его в ход при каждом удобном случае. Лана уже видела однажды, как ловко он обработал Шивон. Бедная влюбленная девочка… Но за всей его привлекательностью, за тщательно выверенной улыбкой, за сладкими речами, которыми он так легко опутывал кого угодно, скрывался жестокий, эгоистичный и безумный человек. Все интересы Билли сводились к тому, чтобы играть в карты или кости и пропивать все деньги в баре. Однажды, напившись, он спустил все до последнего доллара на уличных девиц.
А Шивон тем временем изматывала себя стиркой чужого белья, чтобы заработать сыну на пропитание. А Билли воспитанием сына не интересовался вовсе, разве что не забывал напоминать малышу, что тот для него обуза.
– Иди наверх, тебя мать ждет. И не вздумай останавливаться и болтать со старой склочницей, что живет напротив.
– Миссис Дженовезе очень хорошая соседка. Обязательно попрощайся с ней за меня, Колин. – Лана склонилась, поцеловала мальчика, затем, выпрямившись, проводила его взглядом, пока он не скрылся за поворотом лестницы.
– Благотворительный обход по трущобам совершаешь, а, Лана?
Не удостоив его ответом, девушка повернулась к выходу и произнесла:
– Скажи Колину и Шивон, что я зайду к ним завтра.
– Если я разрешу.
Она даже не обернулась. Как бы она ни отреагировала, это только покажет ему, что его слова значат хоть что-то. Нет. Она не позволит Билли О'Малли верховодить и помыкать, ею, хотя бог знает сколько раз он пытался.
Сразу по приезде в Нью-Йорк Лана жила с Билли и Шивон, платила за койку в углу комнаты Колина, помогала заботиться о малыше, понимая, что подруге просто необходима ее помощь. Но когда грязные приставания Билли стали невыносимы, Лана переехала, не объясняя Шивон причины. Она рассудила, что бедняжка и так уже еле тащит свою ношу и не стоит увеличивать ее боль и унижение.
Теперь Лана ночевала в маленькой кладовке в таверне, где работала. Но она и за это была благодарна судьбе, хотя хозяин каждую неделю удерживал доллар за жилье из ее скудной платы. И все равно это того стоило. Она скучала по Колину, ей нравилось делить с ним комнату. Но теперь она оценила преимущества собственного угла, пусть даже и съемного. Впервые в жизни ей довелось пожить одной. В приюте в каждой комнате помещалось больше дюжины девочек. Здесь, в Америке, в ее распоряжении была целая раскладушка и небольшой буфет, который она вынесла из огня во время пожара, а еще окно с видом на пристань. Так что все не так уж плохо! Лана содержала комнату в идеальной чистоте. И хотя летом запах соленого моря и дохлой рыбы досаждал ей, было в нем нечто смутно приятное, что-то напоминающее о доме, ведь ее отец, и дед, и прадед были рыбаками.