Пруденс улыбнулась ему своей самой ослепительной и самой естественной улыбкой. И лорд Тиндейл даже откровенно пожалел своего младшего кузена. Как Филипп еще окончательно не потерял голову, когда столь прелестное создание одаривает его такими улыбками!
Но он-то все равно уже не будет молодым, даже за все сокровища Востока…
– Вы не такой уж и старый, сэр, – продолжила тему мисс Леонард. – По крайней мере, вы не выглядите таким стариком.
– Между «не такой уж старый» и просто «старый» нет большой разницы, но все равно спасибо на добром слове, – поблагодарил он ее шутливо. – Кстати, поздравляю вас с днем рождения!
– С-спасибо, сэр, – ответила Пруденс удивленно и заикаясь.
– Вам понравилась шляпа с розами?
– Изумительная шляпа! Но как вы про нее узнали? Она была явно шокирована. Большие глаза ее широко распахнулись, и две розовые губки приоткрылись в изумлении.
Глядя на нее из-под полуопущенных век, граф сказал безразличным тоном:
– Возможно, я получил информацию от моего молодого кузена.
Она покачала головой.
– Мистер Марш не знал.
– Вы были с Филиппом и ничего не сказали ему об этом? Но почему?
Девушка сразу приняла очень горделивую осанку.
– Я знакома с мистером Маршем всего две недели, сэр. Трудно даже предположить, что я буду рассказывать почти постороннему человеку о чем-то совершенно личном. Кроме того, я знала, что он будет здесь сегодня вечером, и я…
– Вы боялись, что он воспримет ваши слова так, будто вы клянчите у него подарок?
Лорд Тиндейл ласково улыбнулся. Но девушка даже не заметила этой улыбки, пораженная его удивительной проницательностью.
– Наверное, это Чарити сказала вам про шляпу, хотя это так не похоже на нее, чтобы она…
– Нет, ваша сестра мне ничего не говорила. Но если вы спросите ее, то она, возможно, расскажет, откуда мне это все известно.
Тиндейл наконец сжалился над несчастной озадаченной девушкой. Он начал неспешный монолог, посвященный истории возникновения особняка Альмак, пока они проходили через анфилады комнат.
От Пруденс ничего не требовалось, кроме внимания, на которое она и не скупилась. Она смотрела на него, не отрываясь, и будто не замечала восхищенных взглядов, которые бросали на нее со всех сторон нарядные юнцы.
К тому времени, когда граф вернул свою партнершу ее сестре, у него сформировалось прекрасное мнение о девушке и о ее манерах. Она была начисто лишена жеманства и тщеславия, что сразу выделяло ее из большинства аккредитованных здесь красоток, с которыми он был знаком.
Как он и предполагал, Горация была не в восторге от его рассказа о безупречном поведении мисс Леонард. Хотя, конечно, вдова ничем не выдала своих чувств и заявила, что в молодости сама являлась такой же идеальной, когда искала себе хорошего партнера.