В тот день, когда исполнилось ровно шесть месяцев со дня кончины матери, Клэр находилась на кухне, где резала овощи к ужину. Было жарко, и задняя дверь была распахнута настежь. На голове девушки был надет старинный домашний чепец, оставленный здесь кем-то из давно покинувшей дом прислуги, а длинный фартук скрывал почти всю ее фигуру. Она немало повозилась, пытаясь растопить печь, и лицо у нее было мокрое, покрылось сажей. Поставив на печку кастрюлю, она заметила упавшую на пол тень. Вздрогнув, она обернулась, ожидая увидеть за спиной лесоруба, но только не это представшее у нее перед глазами видение.
Ее глаза расширились от удивления, когда она увидала в проеме двери мужскую фигуру. Это был стройный мужчина, среднего роста, с золотистыми волосами и кудрявыми бакенбардами. Его пиджак, намеренно расстегнутый для обозрения парчового жилета, был сшит из тончайшей материи, и, вероятно, скроен опытным портным, брюки цвета буйволовой кожи были заправлены в высокие, до колен, гессенские сапоги.
Незнакомец заговорил первый.
– Можно вас побеспокоить? Не принесете ли стакан воды?
У него был приятный голос образованного человека и дружеская, располагающая улыбка. Клэр молча кивнула и, вытерев руки, направилась к крану.
– Я напугал вас, простите, – сказал он. – Я подошел к парадному, но никто не отозвался.
– Звонок сломался, – пробормотала Клэр. Он улыбнулся.
– Ну, тогда все понятно. Но обычно кто-то торчит на кухне. Поэтому я и решил заглянуть сюда.
– Мой… мистера Хэркорта нет дома, – сказала Клэр, переходя на уилширский акцент. Вероятно, этот незнакомец принял ее за повариху, значит, нужно продолжать играть эту роль. – Никого нет дома, – заключила она.
– Ничего, – сказал незнакомец. – Просто невезение. У одной из моих лошадей оторвалась подкова, поэтому я отправил своего грума поискать кузнеца. Я немного знаком с мистером Хэркортом, поэтому решил скоротать время в беседе с ним. Ну теперь, когда вы утолили мою жажду, хочу попрощаться с вами. Надеюсь встретить своего грума по пути в город.
Поклонившись, он вышел из двери на солнцепек.
Клэр ответила коротким поклоном и повернулась к печи. Может, ей следовало величать его «сэром» и сделать реверанс, как подобает поварихе или посудомойке? Нет, это было бы слишком претенциозно, к тому же она не привыкла сгибать спину перед незнакомыми людьми. Он был достаточно красив, – подумала она, – хорошо одет, и, вероятно, настоящий джентльмен. И разговаривал с ней в более дружеском тоне, чем принято говорить джентльмену, обращающемуся к посудомойке. Она постаралась забыть о нем и принялась за чистку картошки.