— Хочу, — Актис продолжала плакать. — Только, я думаю, что у нас ничего не выйдет. Я уже испытала коварство богов. Они всегда, когда видят, что мне хорошо, посылают несчастье. Ты только успокаиваешь меня.
— Как мрачно ты смотришь в будущее!
— Потому что в прошлом у меня было так мало хорошего, что я уверена, и будущее сулит мне то же самое. Сейчас мне так хорошо, как еще никогда не было. Я боюсь, что это уже не повторится.
Неужели ничего нельзя сделать?
Валерий с жалостью смотрел на плачущую подругу. В отличие от других женщин слезы не портили Актис, наоборот, даже придавали ей новое очарование. Но сердце молодого человека от боли заранее готово было разорваться на мелкие кусочки.
На глазах Валерия тоже засверкали слезы.
— Что я могу сделать? — сказал он. — При всем моем богатстве и могуществе я не могу нарушить закон, он слишком суров и всегда беспощадно карает тех, кто сделал это. Не раздумывая, я бы похитил тебя и увез бы на край света. Но, подумай, Актис, какая бы судьба ждала нас тогда? Беднягу Корнелия распяли бы на кресте. А нам бы не дали ни минуты покоя. Всегда быть в бегах. Не иметь родного угла. И самое главное — жить с мыслью о том, что в любую минуту случай или злой рок может разлучить нас. Мы будем глубоко несчастны.
— Зато вдвоем, — прошептала Актис.
— Клянусь тебе, я разделю с тобой эту жизнь без капли сомнений и сожалений. Но я сделаю это, когда других путей у нас уже не останется. Валерий смотрел прямо в глаза Актис.
— Я жизнь готов отдать за тебя, — прошептал он.
Девушка, чьи глаза уже не смотрели столь отчаянно как прежде, не могла сказать ни слова.
— Ты слышала, что я сказал? — прошептал еще раз Валерий.
Его губы искали на лице девушки слезы и когда находили их, оставляли на том месте мягкий поцелуй. Так целуют ребенка, когда он плачет.
— Да, — ответила Актис.
— Скажи еще раз, — шептали губы Валерия.
— Да!
— Ты веришь мне?
— Да!
— Ты любишь меня?
— Да! А ты?
Вместо ответа Валерий обнял Актис и они вновь, в который уже раз, в поцелуе забыли о внешнем мире.
— Но ты мне не ответил, — сказала Актис, когда поцелуй кончился. — Ты любишь меня?
— Конечно.
— Что конечно? — Актис с притворной сердитостью нахмурила брови, что очень рассмешило юношу. — Ты должен сказать: «Люблю!»
— Люблю!
Валерий засмеялся и, схватив Актис за руки, закружил ее. Девушка испуганно взвизгнула, затем засмеялась тоже.
— Я могу сказать тебе это тысячу раз, — Валерий серьезно смотрел на Актис. — Начнем? Люблю…
— Мне просто будет лень считать, — сказала Актис, осторожно лаская пальцем его губы. — И потом, я боюсь, что пока ты будешь мне это говорить столько раз, тебе это так надоест, что потом ты мне уже ничего подобного не скажешь.