Люмпены так были многочисленны в Капуе, не говоря уж о Риме, что с ними приходилось считаться. Они ненавидели не только тех, кто работает, но и тех, кто набит золотом, хотя каждый из пролетариев в глубине души молил богов о ниспослании ему богатства и знатности рода.
Мятеж, поднятый Титом Вецием Валерием, был воспринят капуанскими люмпенами как своего рода акт, дающий право на разбой и поимку своей удачи в этой жизни.
У торговой лавки купца Диодора бесновался народ. Рулоны шелковых тканей всевозможных окрасок были повалены на мостовой. Пизон обернутый в белую материю и, увенчанный венком из роз, сидел на подставленной спине купца, а тот, стоя на коленях, беззвучно рыдал.
— Что ты трясёшься, Диодор? Боишь, ся, что мы тебя обсчитаем? — Пиэон загоготал. — За все, что мы у тебя взяли, я сейчас заплачу. — Предводитель люмпенов встал и, помочившись на голову Диодора, произнес: — Ну вот! Теперь у тебя волосы будут расти лучше прежнего. Посуди сам, — поднимая указательным пальцем подбородок купца и равнодушно глядя в его заплаканные глаза, говорил Пиэон, — ты нас обсчитывал, обкрадывал на каждом шагу, а мы ведь на тебя не держим зла. Я израсходовал весь запас моего нектара на твою бесстолковую голову, но не вижу от тебя никакой признательности за ту цену, которую я уплатил за твои шелка.
— Пизон, — невысокий человек с синими кругами под глазами от бесчисленных запоев и драк, часто дыша, стоял перед вожаком.
— Что тебе?
— Марк с друзьями пошли к дому Мермекса.
— Ого! Забавно! И как это мне в голову не пришла раньше такая мысль?
Пиэон помчался к дому вышеупомяну того Мермекса. О Диодоре все уже позабыли, как только нашлась новая забава, да еще какая…
Мермекс жил один в небольшом домике рядом с капуанским кладбищем. До этого он был трижды женат, но каждый раз его жены отправлялись на тот свет, не прожив с супругом и года. Мермекс появлялся в городе редко и всегда его сопровождал слуга огромного роста, который приводил всякого встречного в замешательство и непреходящий ужас. Хозяин одевался в нищенское одеяние. Горожане знали, что Мермекс некогда сам был бродягой, не имел даже угла, где можно было бы пристроиться на ночь. Жители Капуи в один прекрасный день узнали, что Мермекс был несказанно богат, один раз он даже дал золото и серебро городской казне под проценты на строительство храма Меркурия. Откуда у Мермекса появились деньжата никто не знал.
Неизвестно было так же, с каких мест прибыл тот здоровяк, который безропотно служил своему господину. Но все были убеждены в одном, что Мермекс скрывает несметные сокровища, которые имеются разве у знатного патриция.