Единственный, кого не волновали прихоти погоды, чужие разговоры и достижения, был Григорович. Он занимался установкой. Его беспокоили два обстоятельства: осуществление запуска в срок и эвакуация — только эта головная боль да еще приказы сверху могли отвлечь ученого от дела. По причине отсутствия заводского ГСК он собрал узел самостоятельно, получилось не ахти, но компьютерная модель не зафиксировала сбоев, и оставалось только ждать и уповать, что агрегат доставят в срок. Вот только кто и откуда доставит — этого я пока не знал. Иногда мне казалось, что будь на то воля Григоровича, он остался бы здесь надолго, невзирая на опасность. Но очень отрезвляюще на него действовал Отмель, который часто заглядывал в четырнадцатую и интересовался ходом работ.
— Так-с, — снова произнес Григорович, вернув меня из воспоминаний.
Мы остановились перед металлической конструкцией высотой с двухэтажный дом. Параллелепипеды из хромированных труб разного диаметра напоминали строительные леса, обтянутые маскировочной сетью. Внутри многогранников на полках было закреплено оборудование, шлейфы проводов тянулись к силовой установке. Упрятанный в бетонную будку трансформатор молчал, рядом покоились дизельный агрегат и цистерна с горючкой, врытая в землю до половины. Толстый кабель в мягкой резиновой оболочке соединял установку и кубики аккумуляторных батарей, несколько тонких проводов убегали под днище надувного модуля.
Я сощурился. В лучах солнца, пробившихся сквозь кроны высоких сосен, плавали мириады пылинок. Красивое место. Единственную небольшую сосновую рощицу на территории лагеря военным не позволил вырубить Григорович — заявил, что в такой обстановке лучше думается. Деревья успокаивают мысли, настраивают на нужный лад, да и ветра поменьше.
Григорович подошел к приставной лесенке, достал из кармана рукавицы, надел и стал подниматься. Несколько таких же лестниц с тонкими перильцами вели в разных местах с одного уровня на другой. Ученый забрался уже на. второй ярус, как вдруг что-то вспомнил, чертыхнулся и полез обратно.
Я огляделся. На траве иней, мороз разукрасил серебристую ткань надувного модуля вязью узоров. В двадцати шагах от модуля стояла наблюдательная вышка. Маленькая площадка вверху закрыта бронеплитами, грибок крыши обтянут масксетью. Там дежурил военстал с ручным пулеметом — смотрел в сторону леса.
Вообще, всё, что под землей, все сооружения, траншеи и ходы сообщений в лагере были выстроены по правилам военного искусства. Я слабо в этом разбирался, но чувствовал, что армейские инженеры потрудились на славу…