Индустрия Холокоста (Финкельштейн) - страница 18

Эта фраза останется столь же верной, если ее перевернуть и охарактеризовать с ее помощью еврейские организации. После того как антисемитизм стал дефицитом, в последние годы обострилось соперничество между важнейшими еврейскими организациями, специализирующимися на "защите евреев", особенно между АДЛ и Центром Симона Визенталя.[57] Кстати, те опасности, которые якобы угрожают Израилю, служат той же цели — выколачиванию денег из спонсоров. Вернувшись из поездки по США, известный израильский журналист Данни Рубинштейн рассказывал: "По мнению многих людей из еврейского истеблишмента, очень важно постоянно делать упор на внешних угрозах, которым противостоит Израиль… Еврейскому истеблишменту в Америке Израиль нужен только как жертва свирепой арабской агрессии. Для такого Израиля можно найти поддержку, спонсоров, деньги… Каждый знает официальные цифры взносов, которые собирает в Америке "Юнайтед Джуиш Аппил" от имени Израиля, но половина этой суммы идет не Израилю, а еврейским организациям в Америке. Возможен ли больший цинизм?" Как мы увидим далее, спекуляция индустрии холокоста на "нуждающихся жертвах холокоста" — новейшее и самое отвратительное проявление этого цинизма.[58]

Главная причина ударов в набат, предупреждающих об угрозе антисемитизма, иная. Когда американские евреи достигли больших успехов на жизненном поприще, они в политическом плане стали постепенно смещаться вправо. Хотя в культурных вопросах, таких как сексуальная мораль и аборты, они продолжали занимать позицию слева от центра, в том, что касается политики и экономики, евреи становились все более консервативными.[59] Поворот вправо сопровождался замыканием на внутренних проблемах. Евреи перестали учитывать интересы своих бывших союзников из среды неимущих и все больше расходовали свои средства только на еврейские нужды. Эта новая ориентация американских евреев[60] проявилась во все более напряженных отношениях между евреями и неграми. Традиционно борясь вместе с неграми против дискриминации общественных групп в США, многие евреи к концу 60-х годов покинули Союз борьбы за гражданские права, когда, как отмечает Джонатан Кауфман, "цели движения за гражданские права сместились от требования политического и юридического равенства к требованию экономического равенства". О том же самом вспоминает и Черил Гринберг: "Когда движение за гражданские права достигло Севера, района, где проживали эти самые либеральные евреи, вопрос об интеграции принял иную окраску. Евреи выражали теперь свою озабоченность, пользуясь скорее классовой, чем расовой терминологией, и бежали в пригороды столь же быстро, как и белые христиане, спасаясь от того, что они воспринимали как упадок своих школ и своего района". Кульминационной точкой этого процесса стала длительная забастовка учителей в Нью-Йорке в 1968 году, когда профсоюз учителей, в котором значительную роль играли евреи, выступил против активистов негритянской общины, боровшихся за контроль над школами, положение в которых ухудшалось. В рассказах об этой забастовке часто упоминается о побочных проявлениях антисемитизма, реже — о вспышках расизма с еврейской стороны (признаки его наблюдались уже накануне забастовки). В последнее время еврейские публицисты и организации приложили много усилий к тому, чтобы добиться отмены программ интеграции меньшинств. На показательных процессах в Верховном суде — процессах Де Фюниса (1974) и Бакке (1978) — АЕК, АДЛ и Американский еврейский конгресс, несомненно, выражающие чувства большинства евреев, выступили против этих программ, что зафиксировано в протоколах судебных заседаний.