Он как раз начал серьёзно сомневаться в своём первоначальном допущении, а именно: что если он сам не знает, где он, то и его преследователям этого не узнать. Тут послышался вопль, треск и грохот падения. Этан мгновенно устремил взгляд вперёд, на пересечение двух коридоров. Там столкнулись две нагруженные платформы. Крики и ругань смешались с грохотом падающих пластмассовых ящиков, ушераздирающим писком и кудахтаньем. Из перевёрнутого ящика вылетали комья жёлтых перьев, описывая дуги и отскакивая от стен.
Раздался женский крик: «Гравитацию! Гравитацию!» Этан с ужасом узнал голос. Это была костлявая женщина в сине-зелёной униформе — экотехник Хельда из Утилизации. Лицо её побагровело, и она сверлила его взглядом.
— Гравитацию! Да не спи же, болван, они сейчас разлетятся!
Она выбралась из-под ящиков и побрела к нему, шатаясь и тяжело дыша.
Этан мучительно соображал, не следует ли ему нарушить своё инкогнито и предложить профессиональную медицинскую помощь. Остальные три участника столкновения, кажется, все задвигались, начали садиться и жаловаться на вполне здоровых тонах. Хельда сорвала крышку с панели управления на стене рядом с головой Этана и повернула регулятор. Птицы истерически затрепыхались, тщетно колотя крыльями — их собственный вес пришпиливал их к месту. У Этана чуть не подогнулись колени под удвоившимся весом его собственного тела. Он обнаружил, что экотехник стоит рядом и смотрит прямо на него.
— Боже, опять ты, — рявкнула Хельда. — Я так и знала. Ты на дежурстве?
— Нет, — пискнул Этан.
— Хорошо. Тогда помоги мне собрать этих чёртовых птиц, пока они не разнесли токсоплазмоз по всей Станции.
Этан знал, что такое токсоплазмоз — заразное заболевание, вызываемое простейшим микроорганизмом. Поэтому он достаточно охотно опустился на четвереньки и стал ползать за Хельдой, собирая дюжину или около того истерических кур, прижатых к полу повышенным тяготением. И только когда последнюю птицу запихали обратно в ящик и привязали крышку поясом Хельды, она соизволила обратить внимание на людей, пострадавших в столкновении. Они лежали на полу, тяжело дышали, стонали и жаловались. Когда она вернула регулятор гравитации в нормальное положение, Этан почувствовал невероятное облегчение — ему казалось, что ещё немного, и он взлетит.
Один из пострадавших только что зашевелился и с трудом сел. На нем была такая же форма хвойного цвета с голубыми зигзагами, как у Хельды. По лицу струилась кровь из рассечённого лба. Этан посмотрел на рану и решил, что она, несмотря на устрашающий вид, неглубока. Достаточно наложить давящую повязку — конечно, это должен сделать кто-то другой, потому что сам Этан только что хватал руками птиц. Пассажиры другой платформы — два побелевших от страха подростка — сидели на полу, уцепившись друг за друга. Один из них был мужского пола, другой — как уже натренировался различать Этан — женского. Они с ужасом смотрели на кровь, видимо, решив, что чуть не убили человека.