Хаас неохотно позволил уговорить себя на замену, и Этан отправил его в кабинет сдачи материала, где тот впервые побывал месяц назад, лелея такие далеко идущие надежды. Когда посетитель ушёл, Этан, сидя за столом, вздохнул и потёр виски, чтобы стереть заботы. Однако от этого беспокойство не исчезло, а наоборот — расползлось. Что из этого логически следует…
Все яйцеклеточные культуры на Афоне были потомками тех, привезённых Отцами-Основателями. В репроцентрах это ни для кого не было секретом в последние два года — но как скоро этот факт станет известен широкой публике? Культура СДБ — не единственная погибшая за последнее время. Нечто вроде кривой колокола, подумал Этан. Сейчас они были на подъёме, и поднимались с головокружительной скоростью. Он подумал о младенцах, которые сейчас растут в уютных инкубаторах на нижнем этаже, и плацентах что покоятся на мягких гнёздышках, выстланных переплетением микроскопических трубок. Шестьдесят процентов этих зародышей происходят от всего лишь восьми культур. На следующий год, если он не ошибся в своих тайных подсчётах, будет ещё хуже. Когда материала перестанет хватать для удовлетворения растущего спроса — или даже для простого воспроизводства населения? Этан застонал, представив своё безработное будущее — если только его раньше не растерзает гневная толпа несостоявшихся отцов медвежьей комплекции…
Он встряхнулся, отгоняя мрачные мысли. Уж конечно, кто-нибудь что-нибудь сделает, прежде чем дела примут такой оборот. Что-нибудь обязательно изменится…
* * *
Беспокойство зловещей басовой нотой вплелось в мелодию повседневной жизни Этана. Прошло три месяца после его возвращения из отпуска. Еще одна культура, ЛМС-10, испустила дух, а ЕЕГ-9 стала давать в два раза меньше яйцеклеток. Этан понял, что она будет следующей. Но неожиданное происшествие, казалось, замедлило это скольжение по наклонной.
— Этан? — голос заведующего персоналом Дероша звучал как-то странно даже по интеркому. Лицо его странно раскраснелось; уголки губ, обрамлённых гладкими, блестящими, чёрными усами и бородой, подёргивались. Совсем непохоже на мрачную надутость, которая царила на этом лице уже год и грозила задержаться там навсегда. Заинтригованный Этан положил микропипетку на лабораторный стол и подошёл к экрану.
— Да, сэр?
— Пожалуйста, зайдите ко мне прямо сейчас.
— Я только что начал оплодотворение…
— Хорошо, тогда — как только освободитесь, — уступил Дерош, жестикулируя.
— Что-нибудь случилось?
— Корабль ежегодной переписи прибыл. — Дерош показал пальцем вверх, хотя на самом деле единственная космическая станция Афона находилась на синхронной орбите над совершенно другим квадрантом планеты. — Почта пришла. Ваши журналы одобрены Комитетом Цензоров — годовой комплект сейчас лежит у меня на столе. И ещё кое-что.