Она скорбно кивнула:
— А вы говорите — убить. Для нас тогда это был такой моральный удар, почище убийства. Согласитесь, среди своих это не принято. Потом, это же значит, что она была еще с кем-то.
— А вот так, внутри вашего коллектива — это принято? Ну, я имею в виду, отношения всех со всеми?
— Ну, не всех со всеми, что вы. Кого-то с кем-то. Получилась цепная реакция.
— Простите, Люся, а, как бы сказать, во внешний мир вы свои болезни не выносите? — разго-вор определенно становился забавным.
— Нет. У нас не принято заводить романы на стороне, — твердо и гордо ответила Люся.
— Но откуда-то взялась же эта, гм, неприятность?
— От Мальцевой, я же говорю!
— Веселенькое место — ваш дом творчества, я вижу.
— Да. У нас очень весело, поверьте. Приходите к нам, мы всегда рады гостям, — Люся расплылась в улыбке и зачем-то принялась копаться в своей сумке типа "матерчатая авоська". Василий предположил, что она собирается извлечь на свет рекламные проспекты веселого дома творчества. И ошибся. Покопавшись вдоволь и так ничего и не достав, его собеседница отложила сумку в сторону.
— Верю. Сейчас, я надеюсь, со здоровьем все в порядке? — спросил Василий.
Она посмотрела на него масленым взглядом и горячо заверила:
— Да, можете не волноваться. И вдруг забеспокоилась:
— Вы мне не верите? Так вот, я точно знаю, что в тот день, когда Рому убили, Оля была у него. Чтоб вы мне поверили, я даже скажу, где у них было свидание — в квартире у Ивана. Убедились?
— Да? А откуда вы это знаете? — строго спросил Василий.
— Марина была у меня, когда кто-то позвонил и рассказал об Оле и Роме. Вот. — В Люсином взгляде сквозило превосходство: ну что, съел?
— Кто мог знать, что Грушина у вас?
— Все. Все знали. Она попросила секретаршу директора в своем лицее, если ей позвонят, всем давать мой телефон. Вот, и эта женщина сказала Марине, что в эту самую минуту у Романа любовное свидание в квартире у Ивана.
— И Грушина туда поехала?
— Да, сразу.
— А кто, кроме вас, знал, что Гарцев собирается поехать в квартиру к Кусяшкину? — Василий положил перед собой лист бумаги и взял ручку.
— Оля, я же вам говорю.
— А — еще?
— Зачем вам «еще»? Она же убийца.
— Конечно. Но таковы формальные требования.
— Еще Марина.
"Нет, все-таки дыроколом, — подумал Василий. — Оно надежнее".
— Это понятно. То есть мы догадались.
— Еще та женщина, которая нам звонила. Прощание с гостьей было нежным, зато коротким. Василия спас Леонид, вернувшийся с компьютерной фирмы.
— Твои девчонки с каждом годом становятся все привлекательнее, заметил он, окинув Люсю придирчивым взглядом. — Хороша!