Вот мама реагировала на появление внуков правильно. Она просто с ума по ним сходила. И вполне понимала устремления Ирины. Она сама всегда хотела много детей, а не получилось. Отец пил, жили трудно, в тесноте.
Что может быть приятнее маленького ребенка? Эти пяточки, эти попки, маленькие дети так вкусно пахнут. Да никакая работа, ничто вообще этого не заменит. Иван все время говорил: "Чтобы освободиться от своих маниакальных мыслей о беспрерывном деторождении, займись чем-нибудь". Да чем бы ни заниматься, такой радости это все равно не принесет. К тому же дети играют важнейшую социальную роль: они укрепляют семью и привязывают мужика к дому. И отношения в семье лучше, потому что жена при деле, жизни радуется.
В последние полтора года, прошедшие после развода, мама об Иване даже слышать не хотела. Ее всю переворачивало, когда старшие дети вспоминали папу. "При мне чтоб не было разговоров о нем!" Резковато, но понять можно: мама человек простой, современными нравами не испорченный. "Женились — живите" таков был ее семейный девиз, а уж если дети…
Ирина поняла, что беременна, через неделю после того, как Иван застукал ее с Геной. Но, разумеется, ни о каком Гене ни маме, ни детям она ничего не сказала.
Как можно уйти от беременной жены, мать Ирины не могла бы понять ни при каких условиях. Ни понять, ни простить. Так мог поступить только отъявленный мерзавец.
Однако, ведомая прежде всего заботой о детях, она ему позвонила.
— Извини, теща, — сказал Иван, — я к этой беременности отношения не имею.
— А кто же имеет?! Пушкин?
— Может, и Пушкин, это ты у своей дочери спроси, как его фамилия.
— А почему же ты так уверен?
— Потому что, теща, как бы это тебе сказать, у твоей дочери завелся возлюбленный, и именно его она использовала для рождения своего последнего ребенка. То есть, может, и не последнего, если брать в расчет ее нездоровую страсть к маленьким детям. Крайнего.
— Это правда, Ириша? — спросила мама. Ирина, разумеется, все отрицала:
— Врет он, мам.
Кому верила мама? Тут и вопроса не было.
Мама готова была его простить, если покается и вернется.
Идея экспертизы по установлению отцовства, что смешно, принадлежала именно маме, а не Ивану. Где-то она про это прочитала, или кто-то ей рассказал, но она буквально загорелась.
Дня не проходило, чтобы она Ирине этого не предлагала:
— Пусть, пусть сделает. И поймет, кто он есть. Устыдится своих подозрений.
Ирина отнекивалась, отказывалась, и тогда мама сама позвонила Ивану:
— Сомневаешься? Вот, сделай анализ тогда. Сейчас делают.
Он согласился. Спросил только: