– По-моему, чтобы привлечь и удержать тех же «баранов», вам все равно надо устраивать им какое-то шоу. Пусть вы, посвященные, не нуждаетесь в антураже, но публика требует зрелищ…
– Кто что ищет, тот то и получает, – ровно подтвердила она, смешивая в фужере вино и сок. – Сядь рядом. Понимаешь, мне ведь ни капли не жаль их. Они сами добровольно идут этой черной дорогой, не имея к тому ни призвания, ни обязательств. Мы создаем им иллюзию силы, могущества, иногда бросаем какую-нибудь практику начального уровня, как кость собаке, и они счастливы! Они чувствуют себя выше сверстников, умнее родителей, сильнее самой жизни, они думают, будто они что-то решают…
– Ты тоже пользуешься их энергией?
– Конечно. Я же говорю: на шабаше каждый получает, что хочет. Мне легче приходить туда в плаще с капюшоном и черной маске – это самая простая одежда, большинство одеваются так же. Посвященные держатся отдельно, стадо тусуется меж собой… Поцелуй меня.
– Я коснулся губами ее губ, обнял ее, повторив поцелуй, и неожиданно ощутил острый укус зубок Ланы на своей нижней губе. Не до крови, но больно. В тот же момент она оттолкнула меня…
– Прости, я… Тебе лучше уйти, я схожу с ума. Даже тебя вижу как жертву…
– Сколько надо крови?
– Один глоток…
– Господин барон! У китайцев примерно в тридцать раз больше людей, они имеют подавляющее превосходство в огневой мощи, пулеметных и артиллерийских парках. Генерал Го Сунлин по праву считается одним из ведущих военачальников Китая. Недооценивать его опасно. Правда, у них нет конницы, но при условии штурма города это не имеет сколько-нибудь решающего значения.
– Продолжайте.
– Наша Азиатская дивизия разлагается изнутри. Три сотни полковника Лихачева расформированы за повальное пьянство. Обещанная помощь монгольских князей поступает крайне медленно и нерегулярно. К тому же в основном она выражается в поставке баранов и лошадей, в то время как мы испытываем катастрофическую нехватку личного состава. Долго так продолжаться не может…
– Что еще?
– Разведчики доложили: Богдо-гэген заперт в крепости, его тщательно охраняют днем и ночью. Разумеется, одной этой акцией советники генерала намеревались лишить Халху духовного вождя, но добились абсолютно иного. Пленение живого Будды возмутило и степных монголов, и горожан, и даже самих китайцев. Он лишен любого общения с внешним миром, его не посмеют убить, но наши войска, стоящие на сопках у Урги, заставляют противника нервничать. Вчера был задержан некий хорунжий Немчинов, признался, что был подкуплен и подослан с целью отравить вас. Мы не можем позволить себе стоять у стен этого города вечно. Дайте приказ о штурме, барон!