Фразы были неуклюжи и бессвязны, но в их значении невозможно было сомневаться. Она нервно откинулась назад.
– Не говорите так, – сказала она.
– Отчего же? – Он говорил тихо и взволнованно.
– А оттого, что… ваша мать была бы в страшном негодовании!
– Вы говорите, точно вы какая-нибудь младшая горничная, – сердито оборвал се Билли. – Вы ничуть не хуже моей матери!
С минуту оба молчали, глядя в глаза друг другу. Потом засмеялись, и Жуанита возразила:
– Я не то думала!
– О, простите, – мягко извинился Билли.
– Паштета? – предложила Жуанита.
– Нет, ничего больше не хочу… Вы, кажется, считаете меня мальчиком?
– Вы и есть мальчик, – ответила она с нежностью.
– Мне почти двадцать два года, я заканчиваю в июне учебу и стану работать у отца в газете, – отстаивал свою взрослость Билли.
– А мне почти двадцать четыре!
Он с ненужной старательностью перекладывал на столе ножи и вилки.
– Я не хочу, чтобы вы уезжали!
– Но я вернусь, – напомнила она. Ее сердце сегодня было так полно, что она могла уделить Билли немного равнодушной ласковости.
– Скажите мне… что-нибудь, – попросил Билли тихо после паузы. – Вы знаете, что мне надо. Только словечко, чтобы мне знать… что… что никто не опередил меня.
Вместо ответа она опустила голову и стала водить пальцем взад и вперед по белой скатерти. Темные ресницы закрыли глаза. Билли видел, как она закусила губу.
– Я не могу… слушать от вас такие речи, Билли, – сказала она уклончиво.
– Но вы меня не знаете, Жуанита, – умолял он.
– Нет, не знаю. Но… – ее голос окреп, – я не люблю, когда вы начинаете так говорить, Билли.
– Почему же? – Он снова перегнулся через стол. – Я так хочу, чтобы вы относились ко мне хорошо, Жуанита!
– Я и отношусь к вам очень хорошо. Но я не могу… право, не могу говорить об этом. – Она встала. – Пожалуйста, прошу вас!
– Пожалуйста! – попросил в свою очередь Билли, удерживая ее за руку.
– Пожалуйста, полюбите меня немножко!
Это было так просто, так по-детски неуклюже и мило сказано, что улыбка разогнала огорченное выражение на лице девушки.
– Билли, милый, право же, я вас очень люблю.
– Ну вот, это все, чего я прошу. И позвольте мне добиваться, чтобы вы полюбили меня еще больше.
Наконец-то она снова у себя в комнате, бывшей недавно свидетельницей ее радостных дум о Кенте. Но теперь она была озабочена и грустна. Зачем Билли хочет ее, он, который может иметь любую девушку на свете? Или это только флирт?
Ах, зачем он приехал и усложняет все!.. Завтра последний день и завтра – сердце в ней запрыгало – она снова увидит Кента. Они будут говорить… о том или не о том, – но будут! А приезд Билли внесет сумятицу.