– Тебе надоело дышать?
– Нет, сэр.
Жизнь в этот момент казалась особенно сладкой. Она видела, как расправлялись с дезертирами. Братство пускало в ход ножи, и расправа длилась всю ночь.
– Тогда объясни, зачем ты здесь.
Когда-то она сидела за его спиной, на месте того мальчишки. Сидела и смотрела, как Лазарус развлекается, истязая людей, многие из которых в конце концов падали замертво.
– Вы знаете, сэр, почему я пришла. Если хоть одна душа в этом городе знает, что случилось с папой, то знаете и вы.
– Думаешь, меня интересует, что случилось с Джосайей Уитби?
– Нет, сэр, не думаю.
Лазарус встал и прошелся по комнате, стуча сапогами. Наконец, остановившись за ее спиной, тихо сказал:
– А ты стала хорошенькой, Джесс. Признаться, не ожидал. Ты была страшна, как обезьяна, когда я видел тебя в последний раз.
Джесс промолчала. Сказать на это ей было нечего.
– Долго же ты искала дорогу обратно, – продолжал Лазарус. – Полагаю, тяжко трудилась, делая деньги на далеких берегах.
Почувствовав его руку на своем плече, Джесс замерла. Тело ее сковал леденящий холод. Лазарус иногда голыми руками убивал людей, сворачивая им шею. Она не раз наблюдала это, когда он наказывал доносчиков или дураков, пытавшихся его надуть. Видела, как они ползали перед ним, умоляя пощадить их и оправдываясь.
Перед тем как убить человека, он забавлялся. Заставлял несчастного молить о пощаде. Но с ней он расправится быстро. Без предупреждения. Проявит к ней милосердие. «Это быстрее, чем смерть на виселице», – сказал он однажды.
– Ты ведь уже раз или даже два возвращалась в Лондон, верно?
Он дотронулся до ее щеки, и Джесс в страхе вздрогнула.
– Да, приезжала иногда, – согласилась она. – И все об этом знали.
Он заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос. Потом его рука безвольно упала.
– Ты стала мягкой, Джесс. Мягкая кожа, мягкое платье. И внутри, полагаю, мягкая. Мне ненавистна эта перемена в тебе. Десять лет назад ты была совсем другой.
– Просто моложе, вот и все.
Она старалась сосредоточиться на дыхании. Боялась, что перестанет дышать, если не будет думать об этом.
– Нет, Джесс, десять лет назад ты была другая. Не такая глупая. – Он стоял, глядя на нее сверху вниз. – Слышал, что ты теперь – богатая женщина.
Плохо. Лазарус ненавидел богачей. Белокурая женщина на диване у стены, вероятно, была одной из его игрушек. Он похищал девушек из богатых домов, держал у себя несколько месяцев, а затем возвращал за выкуп семье. Называл это «уравновешиванием весов». Обычно они возвращались домой беременными.
– Да, чертовски богатая. Даже страшно иногда.