Ее дверь медленно отворилась. Отдавала ли она себе отчет, что слабый свет освещает ее тело под тонкой ночной рубашкой. Густые каштановые волосы обрамляют лицо, васильковые глаза так невинны, что нельзя допустить дурной мысли, но они не могут остановить ярость, которая привела его сюда.
– Ричард, что-то случилось? Память!
В ее лице не было ничего отталкивающего.
Медленно убрав ее пальцы с края двери, он вошел в спальню. Поднеся ее руку к губам, он целовал каждый суставчик, а затем нежно прикоснулся губами к открытой ладони.
– Ничего не случилось, Мери. Я просто встревожился, увидев, как ты бродишь по коридору в такой поздний час. – Он провел по ее щеке ладонью. – Почему ты не спишь?
Ее глаза расширились, словно раскрывая душу.
– В чем дело, Мери? – снова осторожно спросил он, стараясь сдерживать в себе какую-то силу. – Скажи, что беспокоит тебя?
Запустив руки в ее шелковые волосы, он поцеловал ее долгим поцелуем. Она с такой готовностью растворилась в нем, что огонь обжег его тело.
– Ричард, я больше не могу выносить этого! – Она выдохнула эти слова и резко отодвинулась. – Я должна сказать тебе правду. Я лгала тебе с самого начала.
Тишина сковала комнату, когда они всматривались друг другу в глаза. Его дыхание превратилось во вздох. Не за этим ли он пришел? Неужели мать была права?
– Я никогда не знала тебя до несчастного случая. Ты появился из ниоткуда, спас наших лошадей и был ранен. Доктор опасался, что ты никогда не придешь в себя, несмотря на наши усилия помочь тебе. – Ее голос опустился до шепота. – Сэр Роберт Ланкастер заставлял меня выйти за него замуж, чтобы погасить долги моего отца. Я сказала ему, что не могу, потому что помолвлена с тобой. Если бы ты не выздоровел, я хотела использовать твоего жеребца для разведения стада, а твое фамильное кольцо заложить, чтобы избавиться от Ланкастера. – Всхлипнув, она замолчала.
Он смотрел на нее, как завороженный.
– Какое очаровательное хладнокровие, – процедил Он сквозь зубы. – А что бы ты делала, если бы я, к несчастью, выздоровел?
Слезы полились по ее щекам.
– В любом случае я не могла бы продолжать это. Я послала дядю Яна с твоим кольцом в Лондон, чтобы он разыскал твою семью. Затем я хотела сделать то, что делаю сейчас: умолять, чтобы ты понял меня.
– Значит, все, что было между нами – ложь? – Он замер, в ожидании ее ответа. Он пришел сюда за этим, движимый незнакомыми чувствами и одним желанием, которому он еще не дал названия.
– Извини, – сказала она печально. – Завтра я уеду. Я надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня.